Коллекции вне закона. Как крадут и возвращают произведения искусства

Ограбление музеев — один из самых любимых сюжетов кинодетективов. Хитроумные и обязательно обаятельные злоумышленники с легкостью обходят охранников, с грацией пантеры уворачиваются от лазерных лучей и ловко отключают сигнализацию. В жизни, как правило, все не так элегантно, и крадут шедевры мирового искусства не красивые авантюристы, а хладнокровные преступники, готовые пойти на все, в том числе на убийство. Как это и случилось в 1992 году во Львовской картинной галерее, куда ворвались вооруженные люди, расстреляли двух сотрудников музея и унесли работы Яна Матейко и Артура Гротгера.

В том случае злоумышленники явно действовали "под заказ": забрали конкретные полотна, не тронув более дорогие картины. Но так бывает не всегда, иногда грабители действуют наобум, и тогда им на свой страх и риск приходится искать покупателей. Но кто покупает краденые произведения искусства и как защитить музей от ограбления? С этими вопросами Фокус обратился к украинским музейщикам.

Теоретическое и реальное

"Вообще-то я не якшаюсь со скупщиками краденого и не веду статистику полицейских расследований", — Елена Живкова, заместитель генерального директора Национального музея искусств им. Ханенко, куратор и хранитель коллекции европейской живописи, резко реагирует на присланные перед интервью вопросы о "подпольных" коллекционерах и поисках пропавших картин. Но в музей все равно приглашает — поговорить о "более актуальных аспектах".

Живкова встречает меня в холле и проводит на третий этаж в свой кабинет — небольшую сквозную комнату, через которую постоянно ходят сотрудники музея, гремя дверями. Со шваброй наперевес мимо пробегает улыбчивая уборщица, на ходу делая начальнице комплимент. Не отвлекаясь на коллег, куратор выдвигает для меня стул, сама садится перед рабочим столом на большой гимнастичес­кий мяч мятного цвета. Объясняет, что так легче провести целый день за компьютером — уменьшается нагрузка на спину.

При личной встрече на вопросы о кражах картин Елена Живкова реагирует более сдержанно. Музей им. Богдана и Варвары Ханенко оснащен "более чем тремя рубежами защиты", рассказывает замдиректора. Но в подробности не вдается — нюансы системы безопасности сохраняются в секрете, чтобы избежать попыток взлома. Такие предосторожности легко объяснимы. Сегодня в знаменитой коллекции хранится порядка 25 тыс. экспонатов, в том числе полотна Рубенса и Веласкеса. Попытались ограбить музей лишь однажды: около десяти лет назад злоумышленник влез в помещение через форточку, но сработала сигнализация и полиция приехала мгновенно.

— Был ли приговор? Я не в курсе, не следила за этим, — отмахивается хранительница коллекции от дальнейших расспросов и добавляет, что "эта тема ей не очень интересна". Вместо этого она подробно рассказывает о картинах, украденных из оккупированного нацистами Киева во время Второй мировой войны.

— Смотрите, у меня на столе постоянно лежит реестр вывезенных у нас работ, — замдиректора показывает на небольшую брошюру, лежащую поверх других книг. — Каждый день я просматриваю десятки каталогов европейских аукционов в поисках этих картин. И кое-что уже удалось сделать.

• Читайте также: Питер Гринуэй: "Каждая нация презирает собственную культуру"

Одно из пропавших полотен Живковой удалось найти на аукционе в Амстердаме, картина находилась в частных руках. К слову, в Евросоюзе нет единого закона, позволяющего вернуть предмет искусства законному владельцу, но, как показывает практика, музеи могут договориться с коллекционерами и выкупить у них свои картины. Для этого западноевропейские государства нередко создают специальные фонды, однако в Украине денежного резерва под эти цели никогда не было, не создан он и сейчас. Музею помог предприниматель Александр Фельдман, оплативший экспертизу работы и выплативший компенсацию владельцу картины.

Нашу беседу с Живковой прерывает визгливая трель стационарного телефона.

— Да, мы проводим устную экспертизу картин. Нет, по фотографии не консультируем, — медленно и чуть иронично объя­сняет замдиректора в трубку. — Часто у вас такие звонки? — спрашиваю собеседницу.

— Да постоянно! У людей хранятся картины, но они не знают, кто автор, не понимают их ценности, — говорит хранительница коллекции и объясняет, что именно так нередко и обнаруживаются полотна, вывезенные когда-то солдатами советской армии из разгромленных музеев Германии. Например, частный коллекционер принес Живковой графический рисунок на атрибуцию — установление авторства произведения искусства. Оказалось, что это одна из работ, пропавших после окончания войны из Дрезденской картинной галереи. Эксперту удалось уговорить нового владельца вернуть рисунок Германии.

— Поймите, вот это для меня абсолютно реальные проблемы, а вопросы о кражах из музеев скорее теоретические! — в завершение повторяет хранительница коллекции.

Вернуть шедевр

Далеко не всем украинским галереям и арт-центрам везет так же, как музею им. Ханенко. К тому же немногие отечественные учреждения могут позволить себе качественную современную систему безопасности. Около десяти лет назад в СМИ широко освещались два громких ограбления в Одессе. Сначала в июне 2005 года из художественного музея пропало полотно Айвазовского "Морской вид". В выходной день злоумышленник разбил окно и унес картину. Через год правоохранители обнаружили ее в Кировоградской области у человека, который системно промышлял кражей антиквариата.

В 2008 году ремонтировали фасад Одесского музея западного и восточного искусства. У здания стояли строительные леса, с помощью которых грабители забрались в помещение и вырезали из подрамника известную дорогую копию картины Караваджо "Взятие Христа под стражу, или Поцелуй Иуды". Картина "всплыла" два года спустя в Германии.

— Злоумышленники пытались ее продать, но немецкая полиция провела грамотную спецоперацию, — рассказывает Александр Ройтбурд, директор Одесского художественного музея. — Одного одесского предпринимателя, моего хорошего знакомого, пригласили на роль богатого покупателя русского происхождения из США. На встрече он был одет в дорогой костюм, закурил хорошую сигару — и грабители ему поверили, принесли картину, после чего их взяли.

Такой громкий случай просто обязан был стать историей с хорошим концом. Но не стал. Картина, переданная из Германии в Украину, на несколько лет осела в прокуратуре как вещдок. Через несколько лет ее удалось передать в реставрационный центр в Киеве, но на этот момент полотно уже находилось в ужасном состоянии. В музей оно до сих пор не вернулось. Да и судебные разбирательства по этому делу все еще не закончились: никто из злоумышленников так и не оказался за решеткой.

Внутренняя кухня

Вообще ни одно из преступлений такого рода в Украине пока не получило эффектной развязки с разгромным расследованием и приговорами для преступников. Даже в том случае, когда кражи были не единичным преступлением, а систематическим многолетним разграблением коллекции. Прекрасной иллюстрацией этого служит небольшой Кмитовский музей изобразительного искусства под Житомиром. По-своему уникальная сельская галерея известна коллекцией произведений советского искусства в стиле соцреализма, которые, видимо, 20 лет назад хорошо расходились на черном рынке. Поэтому сначала в июле 2000 года с аллеи музея исчезла скульптура Коцюбинского "Венсеремос. Чили", через месяц отсюда украли картину Николая Глущенко "Заснеженная дорога", через неделю унесли еще одну скульптуру. За следующие пару месяцев из коллекции пропала очередная скульптура и две картины. Ни преступников, ни работ не нашли. На этом криминальная история не закончилась: в 2009 году из музея разом унесли 17 картин.

Но одно дело — музей в селе, где предсказуемо нет возможности установить сигнализацию и нанять специализированную охрану, и совсем другое — Львовская галерея искусств. После инвентаризации в 2014 году новый директор Тарас Возняк сообщил, что из фондов пропало более 600 экспонатов. Проще говоря, отсюда годами выносили старинные книги и ценные документы. Общая стоимость утраченного оценивается в 63 млн грн.

— В январе 2017 года мы подали заявление в полицию. Ведется следствие, но ведется оно, как обычно в Украине, — Тарас Возняк о работе правоохранительных органов рассказывает сдержанно, однако сквозь профессиональную безэмоциональность периодически прорывается раздражение. — По сути, расследование уже завершилось, сейчас дело находится на стадии передачи в суд. Результат поисков полиции фактически нулевой. Вот так все в нашем королевстве.

В таком деле логично прослеживается прямая причастность сотрудников музея к произошедшему. Возняк на вопрос об этом невесело отшучивается:

— Вряд ли из Львовской галереи будет красть тот, кто работает на железной дороге! Все эти книги находились в фондохранилищах — за металлической дверью, с печатями, с ключами, с решетками и сигнализацией. Ну кто может украсть оттуда?

За все эти годы пропавшие книги так ни разу и не попали в поле зрения музейщиков. По словам Возняка, после того как историю с разграблением музея предали огласке, в Украине рынок старинных книг практически "обвалился".

— Люди из числа тех, кто у кого есть деньги, просто прекратили играть в это и перекупать краденое, — говорит он.

• Читайте также: Искусство для людей. Хелен Фиби: "Запрещать, уничтожать или прятать культурное наследие, вместо того чтобы переосмыслять, — не лучшая терапия"

Сбыть или уничтожить

По статистике агентства Bloomberg, опубликованной в прошлом году, похищенные произведения искусства удается найти лишь в 1,5% случаев. Основное же количество музейных экспонатов уходит на черный рынок. При этом на специализированных форумах отдельные эксперты уверяют, что так называемых подпольных коллекционеров, готовых осознанно покупать произведения искусства, грабителям найти крайне сложно.

— Конечно, подпольные скупщики существуют, — подтверждает Александр Ройтбурд. — Но серьезный коллекционер, человек, инвестирующий свои деньги в искусство, всегда знает, что надо покупать легальное произведение, которое потом можно будет открыто продать. В случае с краденными из музея вещами, скорее всего, ни о какой дальнейшей продаже речи идти не может.

Аналогичное мнение высказывает и Светлана Старостенко, директор отдела частных продаж аукционного дома "Золотое сечение". По ее словам, любое похищение картины из музея или известной частной коллекции широко освещается в прессе. Помимо этого, существуют международные компании, ведущие реестр украденных работ. В итоге все профессиональные игроки арт-рынка обычно в курсе, какая работа числится украденной, так что легально продать ее невозможно.

— Тот, кто сознательно покупает такие предметы в свою частную коллекцию, понимает, что никогда не сможет показать ее публично, — подчеркивает представитель аукционного дома. — Заниматься же такими продажами на черном рынке могут лишь мелкие дилеры, которые не подтверждают и не опровергают подлинность произведений.

В то же время серьезные дилеры и институции не будут перепродавать краденое. Это грозит им не просто потерей имени, но и криминальной ответственностью. Так что когда речь идет о купле-продаже всемирно известных шедевров, во время сделки обязательно идет проверка по базам Интерпола и прочих соответствующих организаций.

По мнению известного охотника за похищенными произведениями искусства из Нидерландов Артура Бранда, такая ситуация приводит к тому, что злоумышленники просто уничтожают 90% похищенных произведений искусства.

— Не знаю, насколько оправданы эти цифры, — комментирует заявление голландского эксперта Александр Ройтбурд. — Но случаи уничтожения шедевров действительно были. Например, история с картиной Караваджо (речь идет о полотне "Рождество со святым Франциском и святым Лаврентием", похищенном в 1969 году из часовни Сан-Лоренцо в Палермо. — Фокус). Она долго хранилась где-то на Сицилии в сарае, начала гнить, ее стали есть крысы, в итоге картину просто решили сжечь, чтобы не создавать себе проблем.

При этом директор музея отмечает, что в Украине про такие случаи он не слышал.

Светлана Старостенко соглашается, что злоумышленнику в случае угрозы разоблачения проще всего уничтожить картину, но она уверена, что такое случается крайне редко.

— Обычно похищенное хорошо спрятано и ждет своего часа для перепродажи либо же хранится в непубличной коллекции, — говорит эксперт. — И о том, что арт-предметы были приобретены незаконным путем, становится известно, например, только после смерти владельца, когда его наследники решают продать работы.

Криминальный центр

В 2016 году сотрудники СБУ заявили о том, что в ходе спецоперации нашли четыре картины, пропавшие в 2005 году из музея в городе Хорн в Нидерландах (вообще оттуда было похищено 24 полотна, но остальные так и не "всплыли"). В том же году украинские пограничники нашли в тайнике на острове Турунчук в Одесской области 17 картин, украденных за год до этого из городского музея в Вероне. Весной текущего года глава МВД Арсен Аваков передал послу Франции в Украине Изабель Дюмон работу художника Поля Синьяка "Порт Ла-Рошель", которую полиция обнаружила при обыске в одной из киевских квартир.

Такая подборка наводит на мысль, что Украина стала одним из криминальных центров, где действуют злоумышленники, специализирующиеся непосредственно на краже предметов искусства, и куда как раз свозятся пропавшие шедевры. Однако эксперты уверены, что такой вывод делать нельзя.

— Просматривая украинские новости, действительно может сложиться впечатление, что у нас такое происходит чаще. На самом же деле это менее 1% случаев относительно всего мира, — уверена Светлана Старостенко.

Между тем эксперты надеются, что украинские правоохранители будут находить не только европейские шедевры, но и экспонаты украинских галерей и арт-центров.