Барачные узы. Когда Россия поглотит Беларусь

Все это должно свидетельствовать о провале почти всех сценариев, о которых много писали СМИ обеих стран накануне встречи. Но на самом деле это говорит лишь о том, что затея с Союзным государством поставлена на паузу. Путин от нее не может отказаться. Лукашенко не может принять. По крайней мере, пока.

Карманный Бенилюкс

В России один из экспертов клуба "Валдай" Союзное государство из двух членов уподобил Бенилюксу — структуре, которую Бельгия, Нидерланды и Люксембург начали создавать в 1920-х, выполняя "функцию "ледокола", тестирующего возможность двигаться по пути интеграции на небольшой группе государств с перспективой использования накопленного опыта в более широком формате". Эта возвышенная аналогия пытается сказать одновременно и о "цивилизованности" подхода, и о широте намерений Москвы. Но она мало объясняет особенности той позы, в которую Путин ставит Лукашенко столь регулярно, что последний то и дело просит "старшего брата" "не гнобить" его и "не наклонять".

Плач президента Беларуси вперемежку с громкими заявлениями типа "я не пацан" и "я не хочу перечеркнуть все, что сделал", особого впечатления на Кремль не производит. "Члену Бенилюкса" не устают напоминать, что экономика Беларуси в 29 раз меньше, чем экономика РФ. К тому же она фактически замкнута на России. Поэтому ни о каком равноправии речи быть не может. А именно за ним Лукашенко и летел в Сочи, стараясь выразить свою мысль как можно прозрачнее: "Мы не просим, как некоторые говорят, дешевый газ, дешевую нефть. Мы готовы и по $200 газ покупать, и нефть покупать не по $63 за баррель. Главное, чтобы были равные условия. Если наши предприятия покупают за $200, значит, и предприятия-конкуренты должны иметь такую же цену".

Читайте также: Республиканские друзья Путина. Как Белый дом продвигает теорию украинского вмешательства в выборы

Александр Григорьевич уже не раз и не два стенал о неравноправных условиях. Когда почти год назад на фоне начавшихся заморочек с налоговым маневром, сулящим Минску потери в миллиарды долларов, он возмутился тем, что тариф на доставку газа из Ямало-Ненецкого округа для белорусских потребителей втрое дороже, чем для российских, Путин ответил, мол, да, следует двигаться к идентификации тарифов, однако "для этого нужны время и другой уровень интеграции между нашими странами". С тех пор внешне не слишком много изменилось, если не считать, что Москва усилила давление на "батьку".

Проект конфедерации

В середине сентября российское издание "КоммерсантЪ" опубликовало проект "Программы действий Беларуси и РФ по реализации положений договора о создании Союзного государства". Его, как сообщалось, парафировали премьер-министры двух стран, однако достоянием общественности он не стал. Судя по документу, подлинность которого подтвердили в аппарате Белого дома, программа рассчитана на полтора года. Ее столпы — единые Налоговый и Гражданский кодексы. А также введение единого внешнеторгового режима и унифицированного учета собственности. Центральный банк России и Национальный банк Беларуси будут работать на принципах единого банковского и финансового надзора. Таможенная и энергетическая политика государств должна объединиться в 2021 году. Конкретных договоренностей по единому бюджету Союзного государства нет. В целом же документ пропитан такой степенью интеграции, перед которой блекнут надгосударственные институты ЕС, и самое меньшее, на что претендует проект, — построить к 2022 году конфедерацию.

После публикации "Коммерсанта" Наталье Эйсмонт, пресс-секретарю белорусского президента, пришлось объяснять, что красные флажки — "суверенитет и независимость каждой из стран" — никто не переходит. "Никаких совместных органов не создается. К этому страны не готовы", — утверждала она.

Если комментарию кто-то и верил, то ровно до того времени, пока посол Беларуси в РФ Владимир Семашко не заявил в ноябре о договоренностях, достигнутых двумя президентами: "Создать единый парламент и правительство с определенными полномочиями, когда независимые Россия и Беларусь отдают наверх определенные управляющие функции с обязательным исполнением". Если это не совместный орган, тогда что?

С таким багажом Лукашенко и отправился в Сочи. В надежде, что ему удастся получить экономические преференции в обмен на бутафорские политические изменения. Этого не случилось. Москва с учетом "проблемы 2024" — президентских выборов в России — пожелала получить действительно новую политическую ситуацию, при которой бы Путин имел законные основания остаться у власти.

Страну к этому готовят. Сегодня граждан вовсю опрашивают на предмет, надо ли менять конституцию. Напрямую это никто пока не увязывает с темой Союзного государства, однако показательно, что все это делается в очень близких временных параллелях с запущенными процессами интеграции. Российскому Фонду общественного мнения удалось получить обнадеживающий процент респондентов, ответивших "да" на вопрос "Следует или не следует, по вашему мнению, сегодня пересматривать конституцию, вносить в нее поправки?", — 68%. В 2013-м этот показатель был лишь 44%.

Социология и диктатура

Социологическое наступление — это то, что Россия демонстрирует и на "белорусском фронте". Российские медиа активно распространяют информацию о том, что подавляющее число белорусов мечтают либо о союзе с РФ, либо о вхождении в ее состав. Для того чтобы эти построения выглядели убедительнее, к делу подключили Московский государственный институт международных отношений. Там провели исследование. Его результаты вдохновляющие: почти 58% граждан Беларуси за союзничество с РФ, почти 32% — за партнерство.

В ответ на это Институт социологии Беларуси провел собственный опрос. Картина получилась иная. Практически половина респондентов высказались за независимость. Число сторонников вхождения Беларуси в состав России составило менее 8%.

В день встречи двух президентов в Минске оппозиционеры, выступающие против интеграции, жгли портреты Путина и фотографии двух обнимающихся президентов. А на плакатах было написано: This is not integration, this is occupation! ("Это не интеграция, это оккупация!"). Несмотря на то что Лукашенко на этой акции костерили как диктатора, его пресс-служба расценила происходящее как поддержку его переговорной позиции в Сочи.

Сам факт, что милиция была толерантна к протестующим, свидетельствует о том, что несанкционированный митинг получил на самом деле высочайшую санкцию. Когда нужно, диктатор Лукашенко умеет подключить к делу народ. Причем если исходить из информации Freedom House, то диктатор — не преувеличение. В последнем рейтинге организация поставила Беларусь с 6,5 балла по семибалльной шкале, где 7 — абсолютная диктатура, на 19-е место. На 20-м с теми же баллами — Россия. Крым — на 8-м (хотя балл тот же). Северная Корея с 7 баллами — на 3-м. Туркменистан с ними же — на 2-м.

Объединенные суверенитетом. На митинге в Минске Лукашенко обвиняли в сдаче страны

Фактор народа

Есть разные мнения относительно того, как к своему правителю относятся белорусы. И играют ли они какую-либо роль в политической жизни страны. В мае текущего года американское издание Foreign Policy опубликовало интервью с Андреем Санниковым, председателем общественной группы "Европейская Беларусь". Он был оппонентом Лукашенко на выборах в 2010 году, а затем провел 16 месяцев в тюрьме по обвинениям, которые, как считается, политически мотивированны. Ныне живет в изгнании в Варшаве. Санников считает, что белорусский народ своего президента ненавидит. "Путин более популярен в Беларуси, чем Лукашенко, — говорит он. — Это опасно, потому что, если они [Россия] решат организовать какой-то референдум, сравнивая этих двух правителей или диктаторов, Путин победит".

Это кажется слишком далеким взглядом со стороны. Не очень ясно, как вообще возможен такой референдум. И уж тем более — какие последствия он может иметь. У Лукашенко на носу куда более реальное событие — очередные президентские выборы 30 августа следующего года. Но вряд ли он опасается их исхода, поскольку с оппозицией разобрался так, что фигур, за которыми бы в стране мог пойти народ, не наблюдается. Это создало ситуацию, о которой Светлана Алексиевич, лауреат Нобелевской премии по литературе, отозвалась так: "Белорусское общество ничего не решает. Все решает один человек, к сожалению". Но она же, комментируя перспективы интеграции, заметила: "Единственная надежда, что Лукашенко не захочет быть губернатором. Путин в любой момент может прижать его к стенке, а он как-то по-крестьянски надеется его перехитрить. Не знаю, уже, возможно, идет тихая аннексия, о которой мы даже не подозреваем".

Пессимизм экономики и оптимизм экономистов

Печальная правда состоит в том, что для сохранения суверенитета Минску более всего необходимо увидеть свет в конце тоннеля в собственной экономике, которая усилиями Москвы может вступить в сумеречную фазу. Хотя бы потому, что львиная ее доля, 70%, завязана на Россию. Даже валютные поступления во многом зависят от торговли нефтепродуктами, полученными из российского сырья. Так что когда РФ делает "налоговый маневр" в данной сфере, это здорово бьет по минскому карману.

Пляски с бубном вокруг углеводородов случались и прежде. Так, в 2016 году белорусское руководство потребовало от Москвы уменьшить цену на газ, а в ответ получило ограничение объемов его транспортировки по территории Беларуси, а также поставок нефти на предприятия республики. "Военные действия" закончились перемирием, однако на условиях, не так уж выгодных Лукашенко. Финансовая зависимость от Москвы увеличилась, поскольку долг, который в Минске признали, начали гасить деньгами, выделенными Россией. На октябрь текущего года внешний долг РБ превысил четверть ВВП страны и составил $16,6 млрд.

Что с этим делать, вряд ли понятно Лукашенко и правительству Беларуси. Хотя некоторые эксперты в республике полагают, что шантаж России не фатален. По крайней мере, в краткосрочной перспективе. "Минфин уже сверстал бюджет по суверенному сценарию: из расчета того, что мы ничего не получим от России в 2020 году, — говорит Борис Желиба, белорусский экономический эксперт. — В этом случае будет использоваться резерв, накопленный за счет профицита бюджета в прошлые годы. То есть следующий год мы кое-как проживем". Правда, дальше, по его словам, наступает ситуация полной неопределенности, хотя если белорусская экономика "затянет пояса", то ради суверенитета способна обойтись без российских денег: "В свое время страны Балтии это сделали, когда из-за газовых разногласий население мерзло несколько зим. Но ничего, выстояли. Считаю, что и нам нужно такую позицию занять — в первую очередь суверенитет, потому что конечная цель Путина прозрачна и ясна: целиком или шестью областями, пожалуйста, просим в Россию".

Еще один экономист, Ярослав Романчук, объясняет, почему лишние $200–300 (разница в доходах граждан РБ и РФ) — не та цена, за которую белорусы готовы продаться. Потому что российская модель в глазах их соседей — это бедность, олигархат, несправедливость, война и информационное насилие. "Надбавка к зарплате" такие отвратительные явления явно не окупает. Тем более что о них начали говорить на белорусском телевидении.

Чиновники республики, по мнению Романчука, тоже не хотят в Россию. "Им проще договориться с Лукашенко, чем с Москвой, — говорит он. — Если же придет Россия, то их шансы на то, чтобы стать кем-то значимым, стать миллионером, как это было в 1990-х, сводятся к нулю.

Интеграцию, более похожую на поглощение, считает Романчук, поддерживают лишь "красные директора", которые работают с Россией, и силовики. Последняя категория кажется довольно опасной с точки зрения возможностей разного рода провокаций и "дворцовых переворотов". Однако достаточно вспомнить судьбу задержанного в апреле Андрея Втюрина, заместителя госсекретаря Совета безопасности Беларуси и бывшего начальника охраны президента, чтобы понять, что и здесь Лукашенко старается контролировать ситуацию. Официально арест силовика связывают со взяткой $150 тыс. Неофициально — с тем, что у него были слишком тесные отношения с Россией.

Заграница поможет?

Судя по тому, что громкие заявления Лукашенко типа "Мы под чужой плетью ходить не будем" — это было сказано после аннексии Россией Крыма — перемежаются с информацией на манер той, что предана огласке "Коммерсантом", белорусский президент продолжает вести торги. Противоречивость позиции не раз вывозила Лукашенко, как русское "авось". Достаточно вспомнить его "многогранные" оценки аннексии Крыма.

Читайте также: Реквием по "Грузинской мечте". К чему приведет очередная революция в Тбилиси

Он не признал полуостров российским, хотя и констатировал, что тот есть таковым де-факто. Голосование на этой неделе по резолюции ООН, в которой Россию призвали вывести свои войска из Крыма и прекратить оккупацию территории Украины, показало, что Беларусь вошла в число 19 стран, данное заявление не поддержавших.

Это обычный тип поведения Лукашенко. Однако не очень понятно, сможет ли он помочь во взаимоотношениях с Путиным. Мелкие политические реверансы российскому президенту не нужны, а устоять против крупной политической сдачи в обмен на экономические уступки Лукашенко может лишь в случае, если Запад бросит ему спасательный круг. Неслучайно тот же Санников говорит: "Запад должен понять, насколько важна Беларусь для безопасности. Не для прав человека, не для демократии, а для безопасности. Для жесткой безопасности. Запад должен просто признать, что в регионе многое поставлено на карту".

Сегодня, с этой точки зрения, есть лишь символические жесты. К примеру, на днях стало известно, что США и Беларусь возобновляют обмен послами. Заместитель госсекретаря Дэвид Хейл прокомментировал данное событие в том смысле, что это делается не с целью посоревноваться с какой-то другой страной (понятно, какая именно страна имеется в виду), а для того, чтобы в полной мере реализовать потенциал двусторонних отношений. Поскольку "нам очень дорог этот регион и мы очень внимательно относимся к угрозам безопасности. А также потому, что мы очень сильно поддерживаем суверенитет и независимость Беларуси".

Увы, подобных заявлений слишком мало. Как будет развиваться ситуация, во многом зависит от того, придут ли им на смену какие-либо действия. От этого в некотором смысле зависит и судьба Украины. "Вы не можете использовать Лукашенко как меньшее зло против Путина, потому что зло есть зло, — говорит Санников. — Вы должны бороться со злом, поддерживая собственные принципы, поддерживая собственные ценности и помогая Украине, потому что без Беларуси Украина всегда уязвима".

В сущности, вопрос стоит так: какое место в геополитических построениях Запада будет занимать Беларусь? Чем менее значительно оно будет, тем серьезнее опасения, что Москве удастся увести Минск к алтарю. Под венец, больше напоминающий погребальные дроги, на которых покоится остывающее тело белорусской независимости.