Жуткие эксперименты на мозге доктора Роберта Бартолоу: что случилось с бедной Мэри Рафферти

Доктор Роберт Бартолоу, уроженец Нью-Виндзора, штат Мэриленд, родился в ноябре 1831 года и встал на путь научного прогресса. Его образование началось в колледже Калверт, где он занимался гуманитарными науками, а затем поступил в Университет Мэриленда, чтобы погрузиться в изучение медицины, пишет IFLScience.

У Фокус.Технологии появился свой Telegram-канал. Подписывайтесь, чтобы не пропускать самые свежие и захватывающие новости из мира науки!

Интеллектуальные способности Бартолоу были невероятными, но его поведение желало лучшего. Его резкий характер и отстраненный цинизм способствовали тому, что он не пользовался популярностью. Острота его языка и острота пера оттолкнули от него значительную часть профессиональных коллег из-за его склонности к едкой критике.

Новаторское исследование

Путь Бартолоу пересекся с больницей Доброго Самаритянина, где он основал личную лабораторию. Этот анклав служил ядром для его экспериментов с вероятными терапевтическими свойствами электричества, что соответствовало увлечению электрическими явлениями в 19-м веке.

Бартолоу создал модернизированное оборудование больницы для электрических экспериментов, показывая сближение современности и медицинской науки. Он писал: "Благодаря разумной либеральности одного джентльмена из этого города, больница Доброго Самаритянина теперь имеет электрическую комнату, оборудованную всеми приборами, необходимыми для практического использования и научного изучения электричества".

Начало экспериментов

В 1874 году Бартолоу встретил Мэри Рафферти в больнице Доброго Самаритянина, что стало поворотным моментом, положившим начало цепи событий, пронизанных глубокими последствиями. К сожалению, о Мэри сохранилось очень мало информации, ее личность выкристаллизовалась из дальнейшей документации Бартолоу.

Родом из Ирландии, в возрасте около тридцати лет, она боролась с особой болезнью. Несчастный случай в детстве привел к тому, что она получила сильный ожог головы, травму, которая заставила ее прибегнуть к парикам для сокрытия черепа.

Со временем "кусок китового уса", застрявший в парике, вызвал прогрессирующую травму кожи головы, превратив ее из болячки в язву, пронизанную инфекцией.

Когда Мэри попала к Бартолоу, ее состояние значительно ухудшилось. Болезнь вызвала эрозию плоти и костей, открыв "пространство диаметром 5 сантиметров, в котором четко видно пульсацию мозга". Примечательно, что, несмотря на облучение черепа и основную патологию, ее когнитивные способности остались нетронутыми.

Первые эксперименты Бартолоу включали применение электрифицированных игл к мозгу Мэри, чтобы исследовать определенные участки. Хроника этого вмешательства длилась неделю и охватывала целый ряд реакций Мэри — от легких ощущений покалывания и смеха до сильных припадков, конвульсий и выражения страданий.

Эти эксперименты не имели терапевтических намерений; вместо этого они продиктованы стремлением Бартолоу понять сложную электропроводку мозга. Концепция "локализации функций", появившаяся в 19 веке, постулировала определенные мозговые центры, которые управляют дискретными функциями, и именно эту парадигму пытались прояснить эксперименты на животных.

Однако экстраполяция этих выводов на человека оставалась неизведанной территорией, и Бартолоу, оснащенный самым современным электрическим оборудованием и непоколебимым нравом, взялся за исследование этой неизведанной местности.

Неизбежное падение

После начала этих экспериментов здоровье Мэри резко ухудшилось. Она превратилась в бледную и унылую фигуру, страдала от синюшности губ, хронической тошноты, ограниченной подвижности и частичного паралича правой стороны. Через шесть дней судебного процесса Бартолоу был вынужден остановить опыты. Вскоре после этого Мэри умерла.

Впоследствии Бартолоу дал объективную оценку своим действиям, которая характеризовалась очевидным отсутствием угрызений совести. В следующей публикации, которая появилась через три месяца, выводы изложили описательно, воздерживаясь от содержательной интерпретации.

Слова самого Бартолоу отражают его нежелание делать окончательные выводы: "Для решения важного вопроса об электрической возбудимости полушария головного мозга нужны дальнейшие наблюдения".

Критика и постскриптум

Клиническая отстраненность Бартолоу и очевидное безразличие к судьбе Мэри вызвали критику со стороны его коллег, что заставило его попросить извинения в Британском медицинском журнале. Он признал свою ошибку и потенциальный вред, причиненный его усилиями.

Тем не менее профессиональный статус Бартолоу остался нетронутым. Он получил престижную должность в Медицинском колледже Джефферсона в Филадельфии, которую занимал до своего выхода на пенсию в 1893 году. Его последующая смерть в 1904 году сопровождалась сообщениями о физической болезни и психологическом расстройстве.

История о Бартолоу подчеркивает ключевую роль медицинской этики. Хотя его действия несут на себе отпечаток жестокости, вызванной дерзким любопытством, его имя ассоциируется с пионерскими достижениями в электрофизиологии и нейроанатомии.

Ранее Фокус писал, что мы можем наконец узнать, почему у людей такой большой мозг.