Худший кошмар Си Цзиньпина: потемкинская армия Китая

Фокус перевел статью Эндрю Скобелла о том, способна ли китайская армия на полномасштабную операцию против Тайваня и ее последствия.

Хорошая новость заключается в том, что, хотя китайские вооруженные силы прошли серьезную модернизацию и давно готовятся к тайваньскому сценарию, есть три серьезные причины сомневаться в их превосходстве:

• По-первых, дисфункциональность военно-гражданских отношений в условиях диктатуры.
• Во-вторых — правдоподобность внутренней критики в самом Китае.
• В-третьих — ненадежность оценки боевой эффективности.

Плохая же новость в том, что даже если армия Китая потерпит впечатляющую неудачу, это не обязательно будет означать короткий, менее кровавый или менее дорогостоящий конфликт. Если Народно-освободительная армия потерпит серьезное поражение, Си вряд ли отзовет своих военных. В случае с Тайванем можно ожидать, что Си будет настаивать, чтобы его вооруженные силы продолжали борьбу, а это приведет к затяжному конфликту в центре Индо-Тихоокеанского региона и серьезному нарушению торговли и стабильности во всем регионе.

Военная модернизация: курс на Тайвань

Еще до вторжения российского президента Владимира Путина в Украину в 2022 году высокопоставленные американские чиновники и аналитики предупреждали, что Си ускорил сроки объединения с Тайванем и определил приоритетные военные средства для достижения этой цели. Многие называют 2027 год, а один видный эксперт окрестил 2020-е годы "десятилетием опасностей". Конечно, Си, как и его заклятый друг Путин, может в любой момент отдать приказ своим вооруженным силам о начале крупной военной операции, и его генералы почти наверняка подчинятся. Но большинство экспертов по китайским вооруженным силам считают решение главнокомандующего Си о вторжении на Тайвань маловероятным в ближайшей перспективе, по крайней мере, если не произойдет каких-либо радикальных изменений в расчетах китайской коммунистической партии в отношении безопасности режима. Действительно, 2027 год, упомянутый в китайских документах, представляется скорее вехой для достижения контрольных показателей в продолжающейся уже несколько десятилетий модернизации вооруженных сил, чем крайним сроком для нападения на Тайвань.

Большинство знающих аналитиков и сторонних наблюдателей впечатлены большими успехами, которых Народно-освободительная армия добилась за последние десятилетия: значительной модернизацией платформ и систем вооружения и существенным расширением возможностей проецирования силы. Хотя роли и задачи китайских вооруженных сил расширились и охватывают множество непредвиденных ситуаций, включая операции за пределами региона, их основным оперативным фокусом остается Тайвань. Важный вывод из исследования сложных бюрократий заключается в том, что, когда система сфокусирована на одной задаче, она может сравнительно быстро достичь совершенства в этой задаче. Если китайские военные на протяжении десятилетий были сосредоточены на объединении с Тайванем, то у них было много времени для планирования, подготовки и тренировок к этому сценарию.

Но что, если общепринятые представления о Народно-освободительной армии и ее превосходстве ошибочны? Несколько лет назад такой вопрос показался бы абсурдным. Тем не менее, до недавнего времени эксперты сходились во мнении, что за последние десять лет или около того российские вооруженные силы были преобразованы и превратились в мощную боевую силу с новой доктриной и блестящими новыми системами вооружения. Так где же все может пойти не так, как хотелось бы Си?

Военно-гражданская дисфункциональность в диктатурах

Диктаторы сталкиваются с существенными препятствиями, когда дело доходит до обеспечения боеспособности их вооруженных сил. Обычно они проявляются в двух проблемах: беспокойство по поводу преданности и недостаток достоверной информации. Из-за склонности к паранойе диктаторы, как правило, выбирают и продвигают офицеров на основе их предполагаемой личной преданности, а не послужного списка или их качеств как командиров. Именно этот инстинкт побудил Си начать масштабную кампанию по борьбе с коррупцией в первые годы своего правления, в результате которой были смещены сотни генералов. Хотя взяточничество и мошенничество, несомненно, представляют собой серьезные проблемы в китайских вооруженных силах, кампания Си имела все признаки чистки, позволяя главнокомандующему устранить предполагаемых противников во всем офицерском корпусе.

Приоритет защиты от переворота в ущерб боеготовности создает и другие проблемы. Диктаторы предпочитают централизованно принимать решения о назначениях и повышениях, а также о передвижении войск. Они часто создают несколько центров военной и/или полувоенной власти, чтобы не дать одному военному лидеру или бюрократической структуре накопить слишком много власти и поощрять конкуренцию, а не сотрудничество между подчиненными. Это одна из причин, по которой Путин допустил появление группы Вагнера. Хотя лидеры Коммунистической партии Китая не используют частные охранные компании столь же широко, как путинская Россия, они уже давно поддерживают крупный аппарат внутренней безопасности, в последние годы финансируемый на уровне, превышающем официальный бюджет национальной обороны Китая.

В ленинской системе Китая меры по защите от переворота были институционализированы в течение более чем девяти десятилетий для поддержания многочисленных механизмов обеспечения партийного контроля над Народно-освободительной армией. К ним относится обширная сеть политических комиссаров и партийных комитетов, которые проникают на все уровни армии. Кроме того, все офицеры и большинство рядового состава являются членами партии, что усиливает политическую преданность мужчин и женщин в военной форме. На каждого военнослужащего заведено политическое досье, в котором содержатся оценки его надежности и отношения к общему делу.

Одними из наиболее важных для эффективности боевых действий в китайской системе являются отношения между политическими комиссарами и военными командирами. Хотя связь комиссар-командир достаточно хорошо функционирует в мирное время, настоящим стресс-тестом будет война. Система политических комиссаров хорошо работала в условиях военного времени много десятилетий назад, во время гражданской войны в Китае 1940-х годов и Корейской войны начала 1950-х годов. Но каждый из этих давних конфликтов был затяжным, и взаимодействие комиссара и командира имело время для развития и адаптации. В непредвиденной ситуации на Тайване комиссары и командиры внезапно перейдут от привычной динамики мирного времени к интенсивности незнакомых условий военного времени. Боевой ритм информатизированной войны 21 века еще более ускорен, чем боевые действия индустриальной эпохи 20 века.

Вторая проблема диктатур заключается в том, что достоверную информацию, как известно, трудно получить. Особенно это касается самого диктатора. Советники и подчиненные — как гражданские, так и военные — говорят диктатору в основном то, что, по их мнению, он хочет услышать. Сообщать плохие новости своему начальнику не идет на пользу ни карьере, ни долголетию. Действительно, говорить правду власти трудно даже при самых благоприятных обстоятельствах в любой политической системе, но когда "власть" — это безжалостный диктатор, обладающий абсолютной властью, у подчиненных куда больше стимулов скрывать правду.

Например, в январе 2022 года Путин, казалось, был полностью уверен в том, что его вооруженные силы хорошо обучены, хорошо оснащены, хорошо управляемы и прекрасно справятся с военной операцией против Украины. Почему? Потому что никто не давал ему возможности в этом усомниться. Действительно, российский диктатор был обманут многочисленными подчиненными, использовавшими изощренные уловки и шарады. Его генералы создали потемкинскую армию. Примерно за 350 лет до этого Григорий Потемкин построил впечатляющие фасады в Крыму, чтобы скрыть от своей государыни Екатерины Великой деревенскую действительность — страшную нищету и ветхость. Путин тоже посещал показательные казармы и столовые, был свидетелем четко организованных полевых учений и смотрел впечатляющие хореографические парады — все это призвано скрыть разлагающее воздействие коррупции, мошенничества и некомпетентности в монументальных масштабах.

Верить внутренним критикам Китая на слово

Удивительно, но китайские военные лидеры откровенно и открыто говорили о недостатках, которые они замечают в своих собственных вооруженных силах. По крайней мере, до недавнего времени. Поскольку Си ужесточил свою железную хватку над вооруженными силами, выбранные им генералы гораздо сдержаннее своих предшественников высказывают свое недовольство или сообщают плохие новости — в соответствии с вышеупомянутой военно-гражданской дисфункциональностью. Более того, высокомерие главнокомандующего Си усиливается по мере того, как разворачиваются его военные преобразования. В течение десятилетия Си направлял и поддерживал значительные инвестиции в оборону наряду с беспрецедентной и тщательной организационной перестройкой. Сейчас мало кто из генералов, если вообще кто-либо, отваживается сказать китайскому диктатору, что его масштабные военные реформы не настолько радикальны, как он надеется.

Однако ранее китайские офицеры и аналитики довольно прямо говорили о недостатках и слабостях, которые они видят в своих собственных вооруженных силах. Конечно, по крайней мере, часть этих рассуждений может быть обманом или дезинформацией. Но лучшим доказательством искренности является то, что эта критика вдохновила на реальные реформы. Си сам выявил серьезные проблемы в вооруженных силах — в дополнение к разгулу коррупции, на который он указывал в самом начале своего пребывания на посту главнокомандующего, — и решил, что необходимо срочно принять исчерпывающие меры. В течение нескольких лет после вступления в должность Си инициировал самые всеобъемлющие организационные реформы китайской национальной обороны за последние три десятилетия. Как оказалось, Си принял близко к сердцу то, что генералы окрестили "двумя недостатками": по их оценкам, вооруженные силы Китая еще не достигли уровня модернизации, необходимого для победы в войне информационной эпохи, и еще не приобрели возможности для проведения операций по успешному ведению конфликта 21 века.

Военная модернизация часто понимается как приобретение и освоение высокотехнологичных систем вооружения. Но это лишь одна часть сложной головоломки. Си и дальновидные китайские генералы понимали, что если Китай хочет получить "армию мирового класса", то высокотехнологичного вооружения недостаточно. Нужно коренным образом перестроить структуру армии, чтобы упорядочить систему командования и обеспечить бесперебойную работу различных ведомств. Действительно, эта коллективная озабоченность состоянием вооруженных сил Китая вызвала грандиозные усилия по сокращению бюрократии, сокращению штатов, подталкивая Народно-освободительную армию к тому, чтобы действовать как единые объединенные силы, а не как отдельные ведомства.

Эти реформы, начатые в 2016 году, упразднили четыре огромных генеральных департамента и два больших военных округа, централизовав власть в Центральной военной комиссии. Генеральные департаменты стали управлениями и бюро, подчиненными непосредственно комиссии, а семь военных округов были объединены в пять командований театров военных действий, причем четыре из них были реконфигурированы с целью повышения способности каждого из них осуществлять совместные боевые действия на конкретном географическом театре.

Тем не менее, после этих основательных реформ и миллиардов, потраченных на новое вооружение, скептиков становится все труднее услышать и легче игнорировать. В нынешней удушающей атмосфере "системы ответственности председателя" китайским военным будет гораздо труднее учиться и адаптироваться, потому что эти скептики теперь замолчали.

Алхимия боевой эффективности

Если отбросить дисфункции и сомнения, в чем секрет успеха на войне? Конкретный рецепт боеспособных вооруженных сил довольно загадочен, и нельзя просто сделать ставку на сторону с самым модным оружием. Ввод в строй огромного количества новых самолетов и морских судов в вооруженных силах Китая в последние годы, конечно, впечатляет. Он привлекает самое пристальное внимание в стране и за рубежом, его легко определить и оценить. Но технические характеристики и запасы систем сами по себе не гарантируют успеха в бою. Другие "качественные" факторы, такие как качество персонала, эффективность обучения, моральный дух и культура командования и управления, также чрезвычайно важны, но их трудно измерить. Более того, значимая боевая эффективность – это результат действия множества элементов, объединенных в единое целое. Чтобы быть эффективными, военным нужны не только продуманная доктрина, организация, вооружение, подготовка личного состава, логистика и культура, но также необходимо, чтобы каждый из этих компонентов сочетался друг с другом.

Ветеран китайской армии Роджер Клифф выявил "фундаментальное несоответствие между доктриной и организационной культурой [Народно-освободительной армии]". Центральным элементом этого несоответствия является жесткая командная культура жесткого контроля. Обычно термин "командование и управление" относится к ключевому аспекту любой военной организации. Однако в случае с Народно-освободительной армией правильнее будет изменить порядок слов, чтобы подчеркнуть, что акцент делается на "контроль", а не на "командование".

Китайская культура управления вооруженными силами в высшей степени централизована и направлена сверху вниз – от подчиненного ожидается, что он будет дословно выполнять приказы начальника. В противоположность этому, культура в вооруженных силах США совершенно иная: начальство ожидает от подчиненных профессионального суждения о том, как лучше реализовать "замысел командира". Необходимым условием более гибкой культуры является высокий уровень доверия и уверенности в способностях и суждениях младших офицеров. Эффективность войны 21 века, как правило, зависит от военной культуры, которая поощряет гибкость, адаптивность, индивидуальную инициативу и децентрализованное принятие решений на нижних уровнях. Комментарии китайских офицеров свидетельствуют о том, что они это признают и предпринимают усилия по изменению культуры.

Как прокомментировал в 2017 году штабной офицер штаба Восточно-морского флота: "Чем ниже уровень командования, тем сильнее наши командирские способности, и тем больше мы можем адаптироваться к потребностям операций". Двумя годами ранее командующий ВМС сетовал на "сложную иерархию командования и длительное время подготовки", мешающие проведению операций по борьбе с пиратством в Аденском заливе, но затем одобрительно отметил происходящий культурный сдвиг от "командования сверху" к "независимому командованию".

Лучший способ оценить эффективность боевых действий — посмотреть, как военные действуют в реальном бою. Однако Народно-освободительная армия не проводила крупных боевых операций с 1979 года и не осуществляла крупномасштабных десантных высадок с 1950 года. Первая из них — ограниченная, но высокоинтенсивная наземная кампания против Вьетнама, — не увенчалась громким успехом; вторая, вторжение на Хайнань с целью захвата острова у гоминьдановских войск, была успешной, но проводилась против неорганизованного сопротивления. Обе операции произошли много десятилетий назад. Хотя у китайских военных есть целый ряд более современных операций — не считая коротких, но острых стычек в Южно-Китайском море и в высокогорьях Гималаев — все они были не боевыми и в основном небольшого масштаба. К ним относятся многочисленные миротворческие миссии ООН, текущие операции по борьбе с пиратством в Аденском заливе, операции по оказанию помощи при стихийных бедствиях и эвакуация китайских граждан из Йемена в 2015 году и Судана в апреле 2023 года. Самая значительная операция Китая по эвакуации была проведена в 2011 году из Ливии, но военные сыграли в ней лишь второстепенную роль: из 35 860 эвакуированных граждан Китая менее 5% (1700 человек) были перевезены на военных самолетах. Подавляющее большинство покинуло Ливию на коммерческих судах и самолетах.

Конечно, американские военные не проводили крупных боевых операций со времени вторжения в Ирак в 2003 году. Однако за прошедшие годы все ведомства участвовали в многочисленных высокоинтенсивных операциях меньшего масштаба, поэтому мы лучше представляем себе, как могут действовать американские вооруженные силы.

Заключение

"Потемкинские" вооруженные силы, которые могут быть разоблачены во время военного нападения на Тайвань, — не повод расслабляться и успокаиваться. Никто, включая Си, не знает наверняка, как поведут себя китайские вооруженные силы в случае нападения на Тайвань. Разумно предположить, что Народно-освободительная армия проведет такую операцию убедительно, хотя, возможно, и не безупречно. Тем не менее, впечатляющий провал или промах украинских масштабов уже немыслим. Такой исход приведет к личному унижению китайского главнокомандующего, может спровоцировать внутренний военно-политический кризис и/или подтолкнуть Пекин к эскалации. Как мир наблюдал в Украине, диктатор, шокированный публичным проявлением грубой некомпетентности своих военных, может отреагировать целым рядом тревожных способов, включая угрозу применения ядерного оружия.

В конечном счете, даже неудачная военная операция Китая против Тайваня вызовет сейсмические геостратегические потрясения в Индо-Тихоокеанском регионе и во всем мире. Неудачная атака Китая принесет мало утешения самому острову и, вероятно, усилит напряженность в отношениях между двумя берегами пролива на десятилетия вперед. Более того, отношениям Китая как с великими, так и с малыми державами, в частности с Соединенными Штатами, будет нанесен непоправимый ущерб. Как я уже утверждал в других статьях, неудачное вторжение так или иначе спровоцирует новую холодную войну.

Хотя создание Потемкинской народно-освободительной армии, безусловно, стало бы оперативной катастрофой для Китая, оно также вызвало бы ответный удар на стратегическом уровне и серьезные последствия, негативно влияющие не только на Китай, но и на Тайвань, США и другие государства Индо-Тихоокеанского региона. Конечно, не исключено, что вооруженные силы Тайваня, несмотря на согласованные реформы в сфере обороны, также могут оказаться не на высоте. У нас нет реальных оснований для оценки их боеспособности, поскольку тайваньские войска не участвовали в реальных боевых действиях уже много-много десятилетий. Тем не менее, в конечном счете, эта возможность будет играть гораздо меньшую роль в военных расчетах Си, чем его оценка возможностей и времени реакции вооруженных сил США. А главнокомандующий Китая не питает иллюзий относительно того, что американские вооруженные силы — всего лишь потемкинская армия.

Как бы хорошо или плохо ни действовали китайские вооруженные силы, геостратегические последствия не станут победой ни для кого. В том маловероятном случае, если китайские военные покажут впечатляющие результаты и быстро добьются оперативного успеха, эта победа ошеломит регион и вызовет серьезную геополитическую перестройку, но не обязательно в пользу Пекина. Если Народно-освободительная армия серьезно оступится или потерпит впечатляющую неудачу в военной операции против Тайваня, Си вряд ли сдастся. Крупная неудача почти наверняка приведет к затяжной войне в центре Индо-Тихоокеанского региона, которая серьезно нарушит региональные судоходные пути, коммерческие авиаперевозки и цепочки поставок. В результате затяжной конфликт вокруг Тайваня будет гораздо более разрушительным, чем текущая война в Украине, как на региональном, так и на глобальном уровне.

Об авторе

Эндрю Скобелл — ведущий научный сотрудник программы по Китаю Института мира США и адъюнкт-профессор Школы дипломатической службы имени Эдмунда А. Уолша Джорджтаунского университета. Среди его последних публикаций — "Crossing the Strait: China Prepares for War with Taiwan (National Defense University Press, 2022) и U.S.-China Signaling, Action-Reaction Dynamics, and Taiwan: A Preliminary Analysis (Институт мира США, 2022).