Золотые времена Пекина: как Китай в ХХІ веке стал вторым мировым лидером вместе с США

Через тернии к звездам: дракон расправил крылья

В 2008 году Пекин принимал ХХІХ Олимпийские игры. Они проходили в разгар экономического кризиса, который тогда как раз набирал обороты в странах "золотого миллиарда". На этом фоне коммунистический Китай демонстрировал стабильный экономический рост, а наибольшее количество золотых медалей на домашней олимпиаде дополнительно способствовало росту престижа этого еще недавно аграрного государства со слаборазвитой инфраструктурой, где чугун и сталь выплавляли в домашних печах.

Спустя 14 лет китайским спортсменам не удалось выиграть уже зимнюю домашнюю олимпиаду. Они заняли лишь третье место, пропустив перед собой европейские страны — Норвегию и Германию. Однако на этот раз это уже не было так существенно для китайской политической верхушки, ведь в 2022 году уже никто не ставил под сомнение величие Поднебесной, которая открыто борется с США за экономическое и политическое лидерство на планете. Спортивные достижения стали бы лишь приятным бонусом для коммунистического руководства страны, а не средством самоутверждения (в конце концов, американцев китайские спортсмены таки опередили, получив на одну золотую медаль больше).

Что такого произошло в промежутке между этими двумя событиями и что именно обусловило переход Китая от мировой фабрики к одному из полюсов мира? Фокус исследовал этот вопрос в заключительной статье серии о росте Китайской Народной Республики.

Напомним, в предыдущих публикациях цикла "Восхождение Дракона" мы рассказывали:

• как Китай стал вторым полюсом геополитики,
• как Китай пережил СССР и стал мировым лидером.

Идеологический фундамент китайского экономического чуда

В начале XXI века Поднебесная переживала золотые времена. Экономика росла удивительными темпами. Улучшалось и благосостояние населения. Прибрежные города становились все более похожими на мегаполисы самых развитых стран мира: небоскребы, инфраструктура с привлечением новейших технологий, деловые центры, наполненные "белыми воротничками" — новыми "хозяевами жизни". Правда, если углубиться в середину этих гигантских городов, то можно встретить и бедные кварталы, где жители многоэтажных "общежитий" стоят в очереди к крану с водой, который один на несколько семей. Социальное расслоение и коррупция — традиционные спутники динамичного экономического роста. А самым важным моментом было то, что настоящими хозяевами жизни все-таки были не "белые воротнички" из деловых кварталов, а партийная номенклатура, для которой экономический рост был лишь средством, а не целью.

Тогда, два десятилетия назад, КНР пожинала плоды своих реформ, осуществленных в конце 1980-х годов. Их суть заключалась в переводе экономики в формат свободного рынка при сохранении монопартийной политической структуры. Некий симбиоз свободного рынка и авторитаризма. И несмотря на свою причудливость, на первый взгляд, эта система действительно начала работать. Коммунистическая партия Китая фактически стала строить в своей стране капиталистическую экономику. Населению такой парадокс обосновали очень просто — все ради народного благосостояния. И этот тезис действительно базировался на реальном росте благосостояния населения.

Метки времени: диссиденты, инвесторы и рабочие пчелы

Наконец, в условиях авторитаризма объяснить населению что угодно не составляло никакого труда, ведь судьба тех, кто задавал слишком много вопросов, была довольно печальной — в Китае на протяжении 1990-х — начала 2000-х годов насчитывалось десятки тысяч диссидентов, права которых всячески ограничивались.

В экономическом плане Китай полностью интегрировался в глобальную экономическую систему и мировое разделение труда. КНР стала мировой фабрикой, где миллионы рабочих, работая за небольшую зарплату, всё равно были довольны, ведь их благосостояние было лучше, чем до того, как они устроились в промышленность и проживали в сельской местности. Свою основную проблему — тотальную бедность подавляющего большинства населения — китайское руководство превратило в преимущество, заманив дешевой рабочей силой инвесторов из богатейших стран мира. В 2007 году потоки прямых иностранных инвестиций в КНР составили $75 млрд.

Китайская мудрость: как кризис 2007 года стал инструментом роста

Однако в политическом аспекте КНР находилась на задворках мировой политики. В символический клуб самых развитых и влиятельных государств приняли Россию. Китаю оставалось довольствоваться статусом "фабрики" и радоваться, ведь именно приход иностранного капитала и технологий позволили Поднебесной вытянуть хотя бы часть населения из тотальной бедности.

Каждый кризис — это на самом деле возможность. Так гласит древняя китайская мудрость. Неудивительно, что в Пекине сполна воспользовались возможностью, которую предоставил ему мировой финансовый кризис 2007 года. Провал кредитной политики в США ударил по всей глобальной экономике. Темпы роста ВВП сократились и в КНР. Однако на фоне рецессии, в которую в 2008 году вошли ведущие экономики мира, только падение темпов роста можно считать успехом для страны, в структуре экономики которой экспорт занимает аж 35%. Экспорт... именно в те страны, которые вошли в рецессию. В 2007 году КНР обошла США и стала крупнейшим в мире экспортером товаров и услуг.

Конкуренция Китая и США: две модели управления экономикой

Кроме непосредственных экономических факторов (богатые экономики сократились, а экономика КНР продолжила рост), кризис 2007 года ударил и по престижу рыночной экономики и западной методики её ведения. Все увидели недостатки американской модели управления и преимущества китайской модели "управления свободным рынком".

Ярким примером рецепта мягкого переживания финансового кризиса является амортизация экономики. Во времена бурного роста правительство даже искусственно сдерживало развитие определенных отраслей в сферах которых прогнозировалось перепроизводство.

Так, с 2004 года были наложены ограничения на строительство новых металлургических заводов. В краткосрочной перспективе это выглядело абсурдно, ведь способствовало безработице (точнее, снижало темпы ее падения) в условиях, когда спрос на металлы только рос на мировых рынках. Решение такого типа просто невозможно представить в странах западной демократии.

Однако в 2008 году, когда страны-импортеры стали вошли в рецессию, это облегчило удар по китайской экономике, которая и так из-за падения экспорта столкнулась с потерей около 20 млн рабочих мест из-за банкротства ориентированных на экспорт предприятий. Если бы не меры по сдерживанию, то цифры были бы значительно больше.

Персона №1, версия пятая: лидером Китая становится Си Цзиньпин

Свободный рынок и демократизация — два основных столпа мягкой силы западного мира, превалировавших на рубеже тысячелетий, и они понесли существенные имиджевые потери. Был и еще один фактор, завершивший мозаику разрушения однополюсного мира. И этот фактор — личностный.

В 2012 году в коммунистическом Китае произошла плановая смена руководства — еще один фрагмент демократии в пестрой структуре устройства КНР. Всю монополию на власть в государстве имеет коммунистическая партия, однако сам партийный механизм после смерти Мао, а особенно после ухода Дэн Сяопина, был относительно демократичен. Верхушка менялась регулярно. То есть у партии было развито самоуправление — насколько это возможно в условиях тотального контроля за информацией во всех ее формах.

Новый лидер Китайской Народной Республики сначала занял должность Генерального секретаря коммунистической партии Китая (КПК), а затем узурпировал в своих руках большинство ключевых государственных должностей.

Си Цзиньпин стал представителем пятого поколения руководства коммунистической партией Китая. Он относится к так называемой фракции "принцев" (детей высокопоставленных партийных чиновников), однако у самого Си судьба довольно неоднозначна, ведь его семья попала под репрессии в годы культурной революции, поэтому он не понаслышке знает, что такое попасть в немилость у лидера.

Си Цзиньпин начинает изменения

Придя к власти, Си Цзиньпин пытался быть компромиссной фигурой между "красным дворянством" — партийной верхушкой, которая уже несколько поколений фактически вела образ жизни древних китайских дворян, мало пересекаясь с простым китайским народом и собственно простыми китайцами. Поэтому он позиционировал себя одновременно наследником Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина. Он пытался продолжать рыночные реформы, способствуя развитию экономики и, соответственно росту социального неравенства и усиливал государственный контроль и развивал социальную сферу.

На внешней арене он рассыпался часто противоречивыми заявлениями, то критикуя однополюсный мир под руководством США, то наоборот уверяя всех в необходимости сохранить международную стабильность и действующий статус кво.

В частности, Си критиковал "экспорт революций", очевидно намекая на поддержку Западом некоторых антиправительственных сил в арабских и других авторитарных странах, которые во времена Холодной войны называли "третьим миром". Для них Си в конце концов в 2013 году представил альтернативу — инициативу "Один пояс — один путь" (англ. аббревиатура — BRI). Впервые он высказал эту идею в казахстанском университете — на поле целевой аудитории.

Новый Шелковый путь: Китай шагает в будущее

Идея BRI проста, как все гениальное — Китай предлагает свои кредиты и финансирование инфраструктурных проектов тем странам, которым отказали западные финансовые учреждения, например, МВФ и Всемирный банк. Обычно проблемы с традиционными финансовыми донорами имели не совсем демократические страны, к которым есть вопросы в области обеспечения законности и прав человека.

Если посмотреть внимательнее на карту природных ресурсов, то можно заметить, что значительная их часть находится под контролем авторитарных государств. То есть потенциальных "клиентов" BRI. Поэтому КНР начала брать под контроль важные полезные ископаемые. И когда Запад заметил размах BRI, то оказалось, что КНР обладает монополией на некоторые критически важные природные элементы для высокотехнологичного и экологического западного производства. Например, металлы, из которых изготавливаются компоненты для электромобилей.

Так уже на рубеже второго и третьего десятилетий этого века Пекин начал играть свою игру в международных отношениях. В Поднебесной всячески поддерживали те западные институты и инициативы, соответственно над которыми КНР взяла контроль и которые выгодны ей самой. Так, коммунистический Китай всячески поддерживает олимпийское движение, ВОЗ, ВТО, программу "Зеленого перехода". В то же время беспощадно критикует G-7, НАТО, долларизацию мировой экономики, МВФ и действующий мировой порядок в целом.

Три фактора, на которых строится власть Си Цзиньпина

Не менее благоприятно сошлись звезды и во внутренней политике Си Цзиньпина. Он пришел к власти в страну, переживающую небывалый экономический рост. Но вместе с этим явлением постоянно синхронно шагают, как два верных спутника, коррупция и социальное расслоение. Первое приобрело такие масштабы, которые возмущали даже властную элиту. Второе разочаровывало простых людей в китайском варианте коммунизма.

Директор Центра китайско-американского сотрудничества в Школе международных исследований Йозефа Корбеля Денверского университета Суйшен Чжао определил три фактора внутри КНР, на которые опирался Си Цзиньпин, усиливая свою власть:

1. Слабость режима Ху Цзиньтао, что способствовало "чрезмерному" распространению либеральных идей в Китае.
2. Коррупционные скандалы — у некоторых представителей элиты в результате обысков находили тонны валюты разных стран мира, которую приходилось вывозить грузовиками.
3. Рост национализма в высших кругах китайской элиты.

Придерживаясь своего принципа балансирования между простыми людьми и верхами, Си провел эффективную антикоррупционную кампанию и закрутил гайки в экономике — ярким примером является образовательная реформа, в рамках которой была ограничена репетиторская деятельность (таким образом уравновесив возможности учеников из разных по уровню достатка семей). Политическим следствием обоих этих процессов стало усиление личной власти Си Цзиньпина.

У всех пандемия, а у Китая — джек-пот!

Пиком противостояния стали 2019-2020 годы. Тогда Си ликвидировал автономию в Гонконге, где сосредоточили свои силы политические и экономические оппоненты нового партийного курса. А карантин, вызванный пандемией Covid-19, оказался настоящим джек-потом для Си Цзиньпина как на внутренней арене, где он окончательно раздавил всех своих врагов, регулируя карантинные ограничения по своему усмотрению, так и на внешней.

КНР стала одной из немногих стран, которая показала экономический рост в этих условиях. Также коммунистической партии удалось продемонстрировать свою эффективность в борьбе с вирусом, в то время как в странах развитой демократии попытки ввести жесткие карантинные ограничения превратились в фарс.

"При Мао поднялась, при Дэне — обогатилась, а при Си КНР станет сильной"

В 2022 год, когда Си решил вопреки традиции баллотироваться на третий срок, он вошел в статусе единоличного лидера, который готов противостоять США в целых перспективных отраслях и важных регионах.

Переизбрание на рекордный срок Си Цзиньпина на все важнейшие посты внешне могли показаться легкой и формальной процедурой. Однако на самом деле за этим стояло десятилетие титанического труда и жесткой борьбы. Си усиливал себя лично, а источником легитимности расширения своих полномочий он видел объективное усиление КНР на международной арене.

Благосостояние и экономический рост как источник престижа коммунистической партии отошли в прошлое. Этому есть и объективные причины. Во многом недальновидная политика привела к провалам в определенных отраслях, крупнейшим из которых стал крах пузыря в строительстве. Однако темпы экономического роста безусловно должны были замедлиться. Ничто не может расти вечно. Поэтому Си нашел новый более долговременный и присущий авторитарному режиму источник легитимности — ощущение национального величия.

Си Цзиньпин, в отличие от Мао Цзэдуна, не объявил войну тысячелетнему культурному наследию китайского народа, а наоборот взял его на вооружение. Апелляции к славной истории и несправедливому унижению в XIX веке, что закономерно вызывает стремление к реваншу.

Си заявил, что XXI век должен стать веком Китая. Цель сформирована, и теперь к ней он готов вести народ сквозь все препятствия, а народ за это готов терпеть и доверить своему вождю столько власти, сколько он потребует. Дракон откормился, оправился, зализал свои раны, вырастил когти, взмахнул крыльями и взлетел — не к месту под солнцем, а за четким намерением заменить его на геополитическом небосклоне планеты.