Женский фактор. Как гендерное неравенство может помешать вступлению Украины в НАТО

Мысль о том, что это выражение может иметь и буквальный смысл, поскольку в реальности человек, находящийся в генеральском чине, может носить юбку, для многих украинцев все еще кажется слишком гротескной. В обиходе даже нет феминитива, который обозначал бы женщину в генеральских погонах. Когда говорят "генеральша", по умолчанию подразумевают жену высокопоставленного военного. Но, к примеру, в США присвоение женщине генеральского звания давно никого не удивляет. Правда, назначение таких генералов на ключевые для оборонной политики посты все еще остается чем-то неординарным.

Политика VS менталитет

Когда в 2018 году генерал-лейтенант Лаура Дж. Ричардсон возглавила FORSCOM — важнейшее командование сухопутных войск США, — эта новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Весной 2021-го новоизбранный американский президент Джо Байден выдвинул на должности глав боевых командований сразу двух женщин: уже упомянутой Ричардсон предложили руководить Южным командованием вооруженных сил США, генералу Жаклин Ван Овост — Транспортным командованием. Поэтому вполне вероятно, что скоро такие назначения станут ординарным явлением.

Целенаправленное увеличение количества женщин в военном руководстве — не какая-нибудь уникальная особенность кадровой политики ВС США, а следование общему курсу НАТО. Украине, раз уж она стремится присоединиться к Альянсу, придется принять парадигму гендерного равенства в силовых структурах и расстаться с патриархальными представлениями об армии, унаследованными от СССР. Нынешний президент, он же Верховный главнокомандующий ВС Украины, уже изъявил готовность бороться с дискриминацией по половому признаку. По крайней мере, в "Национальной программе Украина — НАТО", утвержденной Зеленским в мае 2021 года, обеспечение мужчин и женщин в секторе безопасности и обороны страны равными правами и возможностями фигурирует как одна из приоритетных целей.

В собственных программных документах Североатлантического альянса гендерное равенство выделено как одна из основополагающих ценностей. Предполагается, что государства, претендующие на членство, должны ее разделять. Понятно, что речь идет о странах с очень разным историческим бэкграундом. Наивно было бы предполагать, что в Турции, Албании и Греции на вопросы гендерной дискриминации смотрят так же, как в США, Франции и Великобритании — мировых лидерах по уровню развития женского правозащитного движения. Да и различия в менталитете сказываются. Соответственно, и представления о том, как на практике должно выглядеть равенство мужчин и женщин в структурах вооруженных сил, у высшего армейского руководства государств могут не совпадать.

Показательные цифры

Именно для того, чтобы в таких деликатных вопросах не было расхождений, созданы Комитет НАТО по гендерным вопросам и структура IMS GENAD. Название последней — акроним от The International Military Staff Office of the Gender Advisor — чаще всего переводят как "Международный офис советника по гендерным вопросам". Эта структура на постоянной основе мониторит показатели, позволяющие сделать выводы о психологическом климате в организациях оборонной сферы и о степени комфортности пребывания женщин на службе в вооруженных силах стран, чье руководство заявляет, что они разделяют ценности НАТО. Разу­меется, мониторинг проводят и в Украине, которая уже декларирует намерение привести собственные силовые структуры в соответствие со стандартами Альянса.

В настоящее время женщины составляют 22,5% высшего руководства НАТО, 37,2% от общего числа военных, служащих в собственных структурах Альянса, и 43,9% гражданского персонала. Закономерно, что одним из показателей, которые IMS GENAD отслеживает в странах, претендующих на парт­нерство или членство в Альянсе, является удельный вес женщин на разных этажах армейской иерархии. Если говорить только об общем количестве женщин-военно­служащих, то к украинскому армейскому руководству претензий быть не должно. В 2019 году, по данным Главного кадрового управления Генштаба, их было 27 074 из 250-тысячного личного состава Вооруженных сил. Тут показательно даже не само число, а очевидная положительная динамика: в не таком уж далеком 2008-м в армии служило всего 1800 женщин, так что пятнадцатикратный рост за ­­­­11 лет выглядит очень убедительно. Но если с приемом женщин в ВС дела обстоят неплохо, то с продвижением по службе — беда. В том же 2019-м женщин — высших офицеров было всего 949.

Важно

Брат у ворот. Как Украина может использовать статус партнера НАТО в противостоянии с Путиным

В новой "Национальной программе" отдельным пунктом вынесено создание эффективной недискриминативной системы подбора кадров и продвижения по службе для мужчин и женщин. Выполнимо это только при условии, что кадровые решения будут принимать люди, лишенные гендерных стереотипов. Иными словами, нынешние руководители структурных подразделений ВС должны либо потерять довольно важную часть своих полномочий, либо полностью пересмотреть традиционные представления о социальных ролях мужчин и женщин. То и другое в украинских реалиях одинаково неправдоподобно.

Нулевая толерантность

Еще один крайне трудновыполнимый пункт программы — искоренение сексуальных домогательств в армии и проведение политики нулевой толерантности к любым видам гендерного насилия (т. е. не только к сексуальному и даже не только к физическому). Теоретически это должно означать не просто суровое наказание для насильников в погонах и тех, кто злоупотребляет полномочиями, чтобы добиваться секса с подчиненными женщинами, но и невозможность выказать пренебрежительное отношение к женщине на службе или как-то подчеркнуть, что она менее ценна для армии в силу половой принадлежности. Складывается впечатление, что люди, разрабатывавшие для главы государства текст программы, списали пункт о нулевой толерантности из отчетных документов НАТО.

Сама по себе эта формулировка звучит окрыляюще, но на фоне украинских реалий кажется злой насмешкой. Взять хотя бы печальную историю Виктории Сикал, которая служила в чине лейтенанта и заявила о том, что подвергалась открытым сексуальным домогательствам со стороны ее тогдашнего начальника, полковника Виктора Иванова. Дело получило должную огласку, о нем писали даже в The New York Times, не говоря об украинских медиа, но до суда оно так и не дошло, хотя в той же части нашлось еще несколько жертв, готовых присоединиться к обвинению. В итоге Виктории Сикал пришлось уйти из армии, а ее предполагаемый обидчик остался на службе и даже получил назначение в Киев. По мнению обвинительницы, военная прокуратура нарочно затягивает такие дела, пока не истечет предусмотренный законом срок для привлечения к уголовной ответственности. Еще более странно то, что сексуальный скандал не повредил военной карьере Иванова.

Новая национальная программа предполагает разработку и утверждение механизмов реагирования на случаи сексуальных домогательств и других видов гендерно ориентированного насилия, а также обучение личного состава по этим вопросам. Звучит так, будто кто-то собирается читать взрослым мужчинам лекции о том, что женщина имеет право сказать "нет". Разъяснительная работа — это, конечно, хорошо, но для начала ход следовало бы дать уже существующим делам о домогательствах. Несколько реальных приговоров сделали бы дальнейшие разъяснения гораздо более убедительными.