Япония наносит ответный удар: уроки Южной Кореи

Япония и Южная Корея исторически находятся в сложных отношениях. Тем не менее в последнее время обе страны активизировали сотрудничество и заинтересованы в совместной работе над проблемой Северной Кореи. Одним из примеров является то, что Япония, Южная Корея и США в июне 2023 года договорились об углублении сотрудничества в области обмена информацией для противодействия растущей ракетной угрозе со стороны Северной Кореи. Это хороший первый шаг. Что касается оборонной политики Японии, то в декабре прошлого года она объявила, что будет развивать потенциал ответного удара для усиления своих сил сдерживания. Это еще один хороший шаг, направленный на улучшение двусторонних связей с правительством Южной Кореи. Однако этого недостаточно для сдерживания Северной Кореи, которая быстро укрепляет свои стратегические силы сдерживания. США, Япония и Южная Корея должны укреплять трехстороннее оборонное сотрудничество. Японским оборонщикам пора перенять опыт Южной Кореи в области инвестиций в системы ответного удара, призванные держать под угрозой северокорейские ракеты и командные комплексы.

Фокус перевел статью японского офицера Синичи Хирао о об отношениях Японии и Южной Кореи, а также о возможностях Сил самообороны Японии.

В Японии уже давно ведутся жаркие споры по поводу создания систем ответного удара. Эти дискуссии начались еще в 1950-х годах, когда тогдашний премьер-министр Итиро Хатояма заявил, что Япония может наносить удары по военным объектам противника при определенных ограничениях. Однако до этого времени Япония предпочитала не развивать потенциал контрудара. В своей последней "Белой книге по обороне" правительство заявляет, что "традиционно трактует момент вооруженного нападения на Японию как момент времени, когда противник начинает вооруженное нападение, и считает, что нам не нужно ждать, пока мы понесем реальный ущерб от вооруженного нападения".

Применение Японией военной силы после начала вооруженного нападения противника отличается от так называемого упреждающего удара, при котором врага атакуют до начала вооруженного нападения. Те, кого беспокоит вопрос о возможностях нанесения контрудара Японией, часто видят проблему в способности Японии (даже при поддержке США) обнаружить признаки начала вооруженного нападения противника. Это очень важный момент, но он не является основной темой данной статьи — скорее, здесь рассматриваются проблемы оперативного характера, когда противник действительно начинает вооруженное нападение и запускает ракеты по территории Японии.

Есть две основные сферы, в которых Японии следует поучиться у Южной Кореи в плане нанесения контрудара. Во-первых, Япония должна конкретизировать свою доктрину контрудара и привести ее в соответствие с доктриной Южной Кореи для совместного противодействия угрозам со стороны Северной Кореи. При этом Япония должна уточнить конечные цели и соответствующие средства своего контрудара, ссылаясь на южнокорейскую систему "трех осей" и координируя свои действия с ней. Во-вторых, Япония должна создать совместные системы управления и контроля, специализирующиеся на нанесении контрударов. Для этого Япония должна рассмотреть возможность создания стратегического командования под непосредственным контролем постоянного объединенного командования, которое будет создано в 2024 году, либо предоставить полномочия по управлению системами противодействия удару специальной объединенной оперативной группе, отвечающей за ПРО.

Стратегическое сдерживание Южной Кореи

Япония в вопросах стратегического сдерживания полагается на расширенное сдерживание США и собственные системы противоракетной обороны. Однако, как пишут японские стратеги в Стратегии национальной безопасности, противоракетная оборона недостаточна для решения проблем, связанных с текущей ситуацией. В Индо-Тихоокеанском регионе страны наращивают крупные и современные ракетные силы. Япония планирует инвестировать средства в создание целого ряда средств контрудара, которые, как предполагается, будут атаковать ракетные пусковые установки и военные объекты противника, чтобы уменьшить количество ракет, летящих на японскую территорию. Японские системы противоракетной обороны и противоракетный потенциал взаимосвязаны и являются неотъемлемой частью стратегического сдерживания.

Столкнувшись с более серьезным военным давлением со стороны Северной Кореи, Южная Корея пошла дальше Японии в плане доктрины сдерживания. Южная Корея начала поиски ракетного потенциала гораздо раньше своего соседа — еще в 1978 году она успешно запустила ракету "Пэкгом" (백곰: белый медведь). Сегодня в Южной Корее разработана система "Три оси", состоящая из системы "цепочки поражения", корейской противовоздушной и противоракетной обороны и системы массированного и карательного возмездия. Как объяснял на этом сайте Клинт Уорк, эти ракетные системы и датчики предназначены для реагирования на действия Северной Кореи до, во время и после ракетной атаки. Цепочка поражения — это упреждающий удар, когда Южная Корея обнаруживает признаки неизбежного нападения, направленный на северокорейскую артиллерию и ракетные шахты. Противовоздушная и противоракетная оборона Кореи представляет собой многоуровневую концепцию противоракетной обороны, направленную на перехват летящих баллистических ракет. Она включает в себя системы Patriot, Navy Aegis, а также системы противоракетной обороны Terminal High Altitude Area Defense. Наконец, "Массированное и карательное возмездие" представляет собой план нападения на Пхеньян и устранения северокорейского политического и военного руководства. Этот ответ гораздо сильнее, чем цепочка поражения, и направлен на сдерживание применения Северной Кореей ядерного оружия путем угрозы конвенционального, но внушительного возмездия. В качестве основного средства нанесения удара Южная Корея будет использовать свои баллистические и крылатые ракеты, в том числе ракетные комплексы "Хенму" (현무). Для контроля над этими системами в 2024 году будет создано Корейское стратегическое командование, которое эффективно задействует систему "трех осей". Это командование будет контролировать стратегические вооружения и противоракетную оборону.

Система "трех осей" занимает центральное место в системе сдерживания Северной Кореи и была разработана в связи с опасениями Южной Кореи, что реакция США на региональный кризис может быть слишком медленной или наступить уже после нападения Северной Кореи. Дискуссия между Южной Кореей и США о передаче оперативного контроля в военное время подтверждает эти опасения – Южная Корея не вернет себе оперативный контроль до тех пор, пока не введет в действие систему "три оси". Во время Корейской войны контроль был первоначально передан командованию ООН, а затем — Объединенному командованию сил Южной Кореи и США. В прошлом Соединенные Штаты нуждались в оперативном контроле над южнокорейскими силами, чтобы удержать Северную Корею от повторного вторжения на Юг и не дать Сеулу начать собственное наступление с целью воссоединения полуострова. Сегодня, напротив, в условиях роста ракетных сил Северной Кореи Соединенные Штаты приветствуют наращивание обороны Южной Кореи. Кроме того, в 2021 году Соединенные Штаты отменили соглашение с Южной Кореей об ограничении ракетных вооружений, что укрепило систему "трех осей".

Ответный удар по Северной Корее и новые вызовы

Япония заявила, что будет стремиться к обладанию превосходящим вооружением в качестве средства нанесения контрудара. Это включает в себя закупку ракет Tomahawk, а также создание надводных корабельных ракет Type-12 с большей дальностью и возможностью применения с воздушных, морских и наземных платформ. Японское руководство также рассматривает возможность совершенствования средств разведки, наблюдения и рекогносцировки для повышения возможностей целеуказания этим ракетам. Это, безусловно, шаги в правильном направлении. Однако перед Японией по-прежнему стоят две проблемы.

Во-первых, Япония должна уточнить свою доктрину ответного удара. И Япония, и Южная Корея вкладывают значительные средства в противоракетную оборону. Однако, как уже отмечалось ранее, если южнокорейская система нанесения ударов имеет две оси (до и после ракетного нападения), то японская доктрина нанесения контрударов по объектам противника менее ясна. В Стратегии национальной безопасности указывается, что эти силы будут использоваться законным образом на основе внутреннего и международного права и в соответствии с тремя японскими стандартами применения силы. Это означает, что при нанесении любых ударов будет использоваться минимально необходимое количество силы, а удар Японии будет нанесен после начала вооруженного нападения противника (как уже отмечалось, это не означает, что Япония должна ждать, пока ракеты нанесут ущерб японской территории). При этом премьер-министр Фумио Кисида не уточнил, в каких ситуациях Япония может нанести упреждающий контрудар. Опять же, речь идет о "превентивном контрударе", поскольку он наносится до того, как противник выпустит ракеты по Японии, но это все равно контрудар в том смысле, что реакция Японии происходит после того, как противник начинает вооруженное нападение.

Такое упущение может быть попыткой "стратегической двусмысленности", направленной на сдерживание Северной Кореи путем намеренного размывания "красной линии" Японии. Тем не менее, специалисты по обороне должны быть способны нанести упреждающий контрудар в случае, если разведка покажет признаки неизбежного нападения со стороны Северной Кореи и ответственные гражданские политики примут такое решение. Планировщикам обороны следует начать с разделения возможностей на упреждающие и ответные контрудары, а затем изучить, какое оружие следует использовать для атаки тех или иных целей. Южная Корея уже уточняет, какие цели и средства будут использоваться в рамках "цепочки поражения" и вариантов массированного возмездия. После того как Япония материализует свою доктрину контрудара подобным образом, и Японии, и Южной Корее будет полезно провести консультации по вопросам целеуказания, а также того, как своевременно и пропорционально использовать активы двух стран.

Это позволит Японии и Южной Корее совместно контролировать эскалацию и сдерживать Северную Корею от пересечения ядерного порога. Другими словами, если Япония и Южная Корея не скоординируют свои доктрины контрудара и одна из них нанесет ответный удар до того, как Северная Корея запустит свои ракеты, то у Северной Кореи есть все основания для эскалации до ядерного уровня, и она может нанести удар по обеим странам. Разумеется, эта дискуссия будет полезна и для США, поскольку в случае конфликта Соединенные Штаты будут командовать корейскими силами. Существует множество механизмов, позволяющих Японии или Южной Корее вести такой диалог с США на двусторонней основе, но создаваемая трехсторонняя консультативная группа по ядерной проблематике будет наилучшим местом для обсуждения этой целевой задачи, даже если ударные средства Японии и Южной Кореи останутся конвенциональными.

Вторая проблема — командование и управление. Южная Корея вскоре создаст Корейское стратегическое командование, но у Японии пока нет аналогичных планов. В будущем контрударные возможности вооруженных сил будут рассредоточены между сухопутными, морскими и воздушными силами самообороны. Япония должна создать объединенный штаб для своевременного и надлежащего командования и управления этими стратегическими ударными системами. Это особенно необходимо, если японским ракетным войскам будет предложено уничтожить ракетные пусковые установки Северной Кореи до начала нападения. Одним из способов создания стратегического командования является его непосредственное подчинение постоянному объединенному командованию, которое будет создано в Силах самообороны в 2024 году для облегчения проведения совместных операций. Если создание постоянного стратегического командования затруднено политическими соображениями, то Япония может преобразовать свою специальную оперативную группу по противоракетной обороне в оперативную группу по нанесению контрудара и противоракетной обороне. В состав оперативной группы, предназначенной для противодействия баллистическим ракетам, входит командующий командованием ПВО Сил воздушной самообороны, а также подразделения ПРО трех ведомств, которые объединены в систему обнаружения и обмена информацией, называемую наземной средой противокосмической обороны Японии. С политической и финансовой точек зрения было бы более целесообразно интегрировать в эту специальную оперативную группу средства нанесения контрудара, такие как корабельные ракеты Type-12 и ракеты Tomahawk, чем создавать новое стратегическое командование. Несмотря на то, что эта мера носит чрезвычайный характер, она сделает командующего командованием ПВО ответственным за операции по нанесению контрудара и даст ему полномочия вести переговоры с командующим стратегическим командованием Кореи.

Заключение

Повышая свою обороноспособность, Япония сделала важный шаг — создала потенциал для нанесения контрудара. Однако для достижения целей сдерживания Японии следует сосредоточиться не только на закупках и разработке вооружений, но и на стратегической доктрине, командовании и управлении. Южная Корея уже начала вводить в строй свои стратегические системы, и Японии следует поучиться у своего соседа. Во-первых, Япония должна работать над своей концепцией контрудара, чтобы уточнить временные рамки операций и цели, которые Япония должна атаковать на каждом временном этапе. Это должно быть согласовано с южнокорейской "цепочкой поражения" и вариантами массированного возмездия для контроля эскалации против Северной Кореи. Консультативный орган по ядерным вопросам, который стремятся создать Соединенные Штаты, стал бы отличной площадкой для такого совместного целевого планирования. Кроме того, Япония должна создать системы управления, специализирующиеся на нанесении контрударов и противоракетной обороне. Предпочтительнее иметь постоянное стратегическое командование, подобное тому, что создается в Южной Корее, но если это затруднительно, то достаточно будет создать специальную стратегическую оперативную группу, развитую на базе объединенной оперативной группы ПРО. Наличие единого командующего, курирующего контрударный потенциал трех служб Японии, будет способствовать проведению полезных консультаций по вопросам целеуказания с Южной Кореей.

Об авторе

Синичи Хирао — офицер Сухопутных сил самообороны Японии. Он служит уже восемь лет, и в сферу его научных интересов входят вопросы ядерного и обычного сдерживания, включая возможности Японии по нанесению контрударов. Он получил степень бакалавра права в Токийском университете и степень магистра государственной политики в Университете Вирджинии.