Зачем Си разговаривал с Зе? Что Китаю нужно от Украины

В немногочисленных, как для масштаба такого события, комментариях телефонного разговора Си Цзиньпина и Владимира Зеленского, о котором я уже писал в опубликованной Фокусом колонке, обращает внимание игнорирование ряда обстоятельств. За кадром остается вопрос о мотивации китайской стороны и возможных выгодах для стороны украинской. 

Последние семь лет одним из самых популярных сюжетов международной политики Украины является ожидание разговора очередного гетьмана с Самим. Снизойдет ли и когда именно, удостоит аудиенции или ограничится общением по телефону, будет ли в добром настроении или снова нашепчут нехорошее злые советники? 

Год шел за годом, в Вашингтоне на смену Обаме пришел Трамп, того сменил Байден, а в Киеве Петра Порошенко — Владимир Зеленский. Менялись физиономии украинских и американских президентов, но не менялась сама атмосфера легкой истерики, многажды описанная саркастичными классиками. 

Неожиданное известие о телефонном разговоре Зеленского с лидером единственного государства, которое Джо Байден признает полноценным соперником США, должно было бы стать в Украине сенсацией недели, если не месяца. Увы, но отставка Арсена Авакова оказалась для большинства СМИ и публичных экспертов намного более важной новостью. 

Этот факт исчерпывающим образом характеризует их кругозор и готовность к осмыслению тектонических процессов, происходящих в мире. Провинциализм местночтимых гуру, помноженный на невнимание к деталям привели к тому, что ряд значимых аспектов украино-китайских отношений по-прежнему ускользают от внимания украинской громады. 

Для начала — несколько замечаний общего характера. 

Личное общение это всегда вопрос статуса. Лидер одного из крупнейших и влиятельнейших государств мира — человек с чрезвычайно высоким статусом. Еще не Сын Неба, но довольно близко. У руководителя самого бедного государства на европейском континенте и статус соответствующий. В ситуации общения двух лиц с настолько разным весом тот, у кого он выше, фактически оказывает одолжение своему визави, символически поднимая его на свой уровень. 

При этом, общение такого рода предполагает взаимную у нему готовность и желание. Зеленский не может просто взять и позвонить Байдену, Меркель или Си. Он просто не имеет для этого достаточного веса, его статус слишком мал. 

Поэтому, собственно говоря, столько душевных волнений вызывает в Украине ожидание разговора с первым лицом государства, все еще воспринимаемого у нас, как мировой гегемон. Будь у Зеленского возможность, он бы каждый день разговаривал по телефону с теми, кто определяет мировую политику. Хотя бы пиара ради. Но такой возможности у него нет.  

Что бы это могло быть?

В публикации китайского государственного информагентства Синьхуа подробный пересказ слов товарища Си заканчивается абзацем, где упоминается "высококачественное совместное строительство "Пояса и пути" как возможность для продвижения сотрудничества в области инфраструктуры, в сфере железнодорожных перевозок по маршруту Китай-Европа".

Для тупых и невнимательных английская версия новости украшена картинкой с изображением локомотива, тянущего товарный состав. Подпись под ней гласит "Товарный состав X9081 "Китай — Европа" покидает Урумчи, столицу северо-западного Синьцзян-Уйгурского автономного района, направляясь в Полтаву, Украина 29 октября 2017 года". Казалось бы, все предельно понятно.

Однако в новостной заметке на сайте президента Украины о железнодорожном сообщении Китай — Европа, которое так занимает китайского лидера, не сказано ни слова. Вместо этого Владимир Зеленский "отметил важность участия китайских инвесторов в реализации ряда проектов по развитию инфраструктуры морских портов, строительству и модернизации дорог, развитию железных дорог и городской инфраструктуры и муниципального хозяйства".

Аналогичные идеи озвучивает абсолютное большинство украинских экспертов. "Мы должны оживить коридор, который идет в обход РФ: из Китая, через Казахстан, Каспийское море, Азербайджан, Грузию, Черное море и порты Одессы. Этот коридор критически важен, потому что тогда мы будем полностью независимы от нашего северного соседа, с которым у нас война", — рассуждает Виктор Довгань, советник делегации ЕС, зам. председателя Мининфраструктуры по вопросам европейской интеграции в 2016-2019 годах.

"Китайцы готовы плыть через Черное море", – сообщил LIGA.net один из руководителей "Слуги народа".

Готовы ли? Тут есть определенные сомнения. Достаточно навести резкость на официальную коммуникацию сторон, как становится понятным и противоречие между их интересами, и предмет общего интереса. 

Украина очень хочет участвовать в обслуживании "Одного пути", который методично тянет в Европу Председатель Си. Есть мнение, что прямо сейчас для этого сложилась просто идеальная ситуация. Неожиданный, глубокий и непредсказуемый кризис отношений между Беларусью и ЕС поставил под вопрос транзит через белорусскую территорию. Исходя из логики долгосрочного конфликта с Россией Киев настаивает на использовании транспортных коридоров, которые огибают российскую территорию с юга. 

Однако этот маршрут однозначно не может быть интересен китайцам. Железнодорожный маршрут из КНР в ЕС через территорию России это минимальные издержки и риски. В идеале контейнер, набитый айфонами, загружается на ж/д-платформу в Шеньчжене и далее мчит без остановок через всю Евразию, меняя несколько раз колею прямо на ходу с помощью специальных решений. 

Путь через Каспийское и Черное моря означает, во-первых, сразу четыре дополнительных перевалки контейнера между железнодорожным и морским транспортом. Это и дорого, и долго. Во-вторых, в море китайцы неизбежно сталкиваются со своим основным конкурентом, причем, далеко от своих баз, без единого шанса на эффективную поддержку собственного флота. 

Представляется очевидным, что КНР нужен именно сухопутный маршрут в Европу. Поэтому, без вариантов, КНР заинтересована в России. Однако у России и Евросоюза нет собственной границы, а Калининградский анклав не в счет. Сухопутный маршрут "Европа — Китай" предполагает участие или Украины, или Беларуси, или их обеих. Беларусь, по сути, уже вышла из игры и, вполне возможно, надолго. 

Но здесь возникает препятствие иного плана, ничуть не менее серьезное, нежели белорусский кризис. Очевидно, что российско-украинский конфликт делает невозможным маршрут, пролегающий через оба государства. Си это знает, однако продолжает делать ставку именно на этот вариант. 

Это имеет смысл только в том случае, если он считает реалистичным прекращение украино-российского конфликта. Не заморозку, но именно долгосрочное устойчивое решение.  

Улавливают ли этот момент украинские дипломаты? Представляют ли, каким образом можно эту карту разыграть? Не факт, не факт…