Искусственные острова, город будущего и десятки военных баз: кто получит Красное море

Пираты, но не сомалийские. Кто атакует танкеры в водах Красного моря

• 19 ноября в южной части Красного моря йеменские хуситы захватили грузовое судно Galaxy Leader с командой. Судно шло из Турции в Индию под британским флагом и под управлением японской компании, однако повстанцы утверждают, что конечным владельцем Galaxy Leader является Авраам (Рами) Унгар, один из самых богатых бизнесменов Израиля.
• 25 ноября в международных водах иранский беспилотник Shahes0136 атаковал контейнеровоз Symi, который шел под мальтийским флагом, а принадлежит компании Eastern Pacific Shipping, которую контролирует израильский миллиардер Идан Офер. Корабль после взрыва шахеда вспыхнул, члены экипажа не пострадали.
• 26 ноября у берегов Йемена был захвачен танкер Central Park. Судно, которое перевозило фосфорную кислоту под флагом Либерии, принадлежит компании Zodiac Maritime израильского бизнесмена Эяля Офера. 22 члена экипажа — граждане Турции, России, Вьетнама, Болгарии, Индии, Грузии и Филиппин. На этот раз в ситуацию вмешался эсминец ВМС США, который перехватывает в Красном море ракеты, направленные на Израиль. Пока известно, что ему удалось освободить судно и всех заложников, но детали операции не разглашаются.

Нападения на суда в регионе Красного моря связывают с тем, что йеменские повстанцы-хуситы с октября вступили в войну в Секторе Газа — против Израиля, на стороне Палестины и ХАМАС (в этом противостоянии их поддерживает Иран). Хуситы запускают в сторону Израиля и кораблей ВМС США БПЛА и ракеты.

Лидер хуситов Абдул Малик аль-Хути заявил, что они будут атаковать все израильские суда в Красном море — те, что идут под флагом Израиля или просто касаются израильских компаний.

ЦАХАЛ на происходящее отреагировал официальным заявлением, в котором отметил, что "захват грузового судна хуситами вблизи Йемена на юге Красного моря является очень серьезным событием глобального уровня".

В Вашингтоне и Тель-Авиве считают хуситов иранскими прокси. Иран же отрицает свое влияние на хуситов и считает их самостоятельным йеменским движением. Однако стоит напомнить, что похищение кораблей в Красном море активизировалось в 2019 году после провала ядерной сделки Ирана с западными странами.

Красное море — транспортный коридор мирового значения

Контроль над логистикой — это контроль над экономикой. Красное море — одна из крупнейших транспортных магистралей мира. За возможность ею управлять борются самые могущественные державы мира и делают это настолько ожесточенно, что самим красноморским государствам не останется в нем места. Если, конечно, они сами не станут сильными государствами.

Красное море — это кратчайший судоходный путь из бассейнов Тихого (его западной части) и Индийского океанов в Европу. То есть это путь, соединяющий Европу с Азией (40% торговли между этими частями мира осуществляется через Красное море) и Австралией и тихоокеанскими островами, а также юго-восточной Африкой. Трудно еще что-то добавить, чтобы обозначить важность этого региона, однако некоторые аспекты здесь присутствуют. Один из ведущих экспертов американских государственных институтов в вопросах арабского мира Чарльз У. Данн считает регион Красного моря, через который осуществляется 10% мировой торговли, даже более важным со стратегической точки зрения, чем регион Ближнего Востока. А вход и выход из моря он называет важнейшими стратегическими водными путями в мире. Через Красное море осуществляют экспорт своей нефти арабские государства Персидского залива (некоторые из них всю свою нефть экспортируют именно через этот транспортный коридор). Данн прогнозирует, что к 2050-м годам численность населения в регионе составит 1,3 млрд, а совокупный ВВП составит $6,1 трлн (сейчас эти показатели составляют 320 млн и $1,8 трлн соответственно). Дно Красного моря и суша вокруг него богата природными ресурсами, оно имеет значительный туристический и рекреационный потенциал, а неподалеку от его побережья находится Мекка — духовный центр всех мусульман, которых на планете почти два миллиарда.

Неудивительно, что за влияние в этом регионе борются все мировые и региональные лидеры и эта борьба настолько ожесточённая, что места государствам, берега которых выходят непосредственно к Красному морю не остаётся, конечно, если они по совместительству не являются могущественными государствами, хотя бы в местном измерении.

От аравийского футуризма до сомалийского ада: Сомали, Эритрея, Судан и Джибути

Итак, начнем с самых слабых. Выход к Красному морю имеют такие страны как Сомали, Эритрея, Судан и Джибути. Две из них — Сомали и Судан страдают от внутренних конфликтов. В случае с Сомали, то существование такого государства вообще по сути является номинальным, однако к этому вернемся позже. Судан же никак не может оправиться после падения многолетнего правления местного диктатора Омара аль Башира в 2019 году. Страна пострадала от одного из основных стратегических недостатков авторитарной стабильности — никто не знает, что будет после смены лидера. В похожей ситуации Эритрея и Джибути. Никто не берется предсказывать судьбу этих стран после смерти их авторитарных правителей.

Руководитель Китайско-африканской сети Оксфордского университета Доктор Гарри Верховен отмечает неудачные попытки Эритреи на рубеже тысячелетий интегрировать государства Африканского рога в определенное политическое объединение. Однако после их краха страна вошла в ореол внешней политики Саудовской Аравии, в частности выступая на ее стороне в споре Египта с Эфиопией по построению дамбы на реке Нил. Все эти африканские государства объединяет одно — они являются объектами международных отношений и их влияние на события в Красном море определяется сотрудничеством с более влиятельными игроками.

Йемен — борьба за власть, ракеты на Израиль и возрождение пиратства

На противоположном азиатском берегу находится Йемен, ситуацию в котором можно охарактеризовать как нечто среднее между Суданом и Сомали, однако есть одно существенное отличие. Борьба за власть в Йемене идет между несколькими группировками, самая мощная из которых поддерживает, в частности вооружениями Иран. С одной стороны, таким образом она не просто представляет интересы государства, находящегося за сотни километров от региона, а практически является агентом этой страны и имеет в арсенале тяжелое вооружение (БПЛА, баллистические ракеты, противокорабельное вооружение), которое позволяет влиять на расклад сил в регионе. В Сомали же враждующие стороны вооружены в основном стрелковым вооружением и легкая бронетехника, если ее удается кому-то получить, является существенным козырем в боевых действиях. Не сильно отличается и арсенал армий Судана, Эритреи и Джибути. Поэтому йеменские хуситы являются самой мощной местной силой в южной части Красного моря, однако, как указывалось выше, местные силы здесь мало что решают.

Сильные игроки — Египет и Саудовская Аравия

Однако мало что не означает совсем ничего. По обе стороны Красного моря свои береговые линии имеют Египет и Саудовская Аравия. По сути все геополитическое значение современного Египта (да и в принципе на протяжении всей его многотысячелетней истории) заключается в контроле над выходом Красного моря в Средиземное. С 1869 года таковым является Суэцкий канал, проложенный между обоими морями. В принципе, контроль над ним (который сам Египет получил в 1956 году после одноименного политического кризиса) стоит больше всего остального побережья Красного моря. Однако всегда есть куда развиваться, но здесь амбиции Каира сталкиваются с другой весомой региональной силой.

Ведь есть куда развиваться и возвышенной нефтедолларами Саудовской Аравии. Страна является абсолютной монархией, то есть государство — это не "дело народа", а личная территория правящей королевской династии. И ее правитель принц Мухаммед ибн Салман ас-Сауд не намерен играть роль мировой нефтяной скважины. Его амбиции достигают лидерства в высоких технологиях, спорте и культуре и Красное море играет важную роль в его планах. Побережье Красного моря составляет подавляющее большинство береговой линии Саудовской монархии (2000 из 2640 км). На нем ведется строительство "города будущего" Неома, который должен поразить всех и затмить эмират Дубай, находящийся на противоположном конце Аравийского полуострова. Бюджет проекта достигает фантастических $500 млрд. Площадь города по замыслу составит около 26,5 тыс. кв. км (примерно как площадь Луганской области). Также с целью развития туризма в Красном море планируется построить 50 искусственных островов.

Ради развития туризма в регионе Саудовская Аравия — одно из самых закрытых и консервативных государств мира — даже частично либерализовала как визовый режим, так и свое законодательство, в частности в аспекте прав женщин. Французский обозреватель региона считает, что для Саудовской Аравии основной целью является закрытие Красного моря от внешних игроков. В этом есть смысл, ведь из стран, которые имеют непосредственный выход к Красному морю Саудовская Аравия является самым мощным игроком.

Египет, ключевые порты которого находятся на Средиземноморском побережье, решил пожертвовать "журавлем в небе" и отдал в 2016 году Саудовской Аравии несколько островов вблизи Акабского залива. Тягаться с нефтяной сверхдержавой Каиру и так было на не под силу, зато он получил лояльность Эр-Рияда и безопасность своему самому известному курорту — Шарм Аль Шейху. Примером сотрудничества стала поддержка арабской монархией египетской хунты в уже упоминавшемся споре с Эфиопией относительно дамбы на Ниле. А также Египет получил саудовские инвестиции в размере $16 млрд.

Точка кипения — Израиль, а рядом — Иордания

Именно через Акабский залив имеют выход к Красному морю Израиль (порт Эйлат) и Иордания (порт Акаб). И контроль за тамошними островами, а затем и водами — это дополнительный аргумент влияния на эти страны. Однако, как ни странно, Израиль практически не участвует в "Красноморской игре", сосредоточив основные свои морские силы на Средиземном море (где у него 196 км береговой линии против 14 км в Акабском заливе).

Излишне подчеркивает отношение Еврейского государства к своему выходу к Красному морю то, что к единственному порту даже не проложена железнодорожная ветка. Руководитель отдела Ближнего Востока и Северной Африки израильского Центра международных исследований доктор Джузеппе Дентисе ожидает, что Израиль может изменить свое отношение к Красному морю в случае налаживания сотрудничества с арабскими странами. А пока еврейское государство не намерено вкладывать средства в транспортную инфраструктуру на пути, который де-факто контролируют не дружественные к нему страны, поэтому торговля через Эйлат составляет лишь 2% от Израильской внешней торговли.

Кто тянет руки к Красному морю. Крупные страны, играющие ключевую роль

Ключевые противостояния в Красном море происходят между странами, которые находятся вне его бассейна. В середине 2000-х для сомалийских группировок стало солидным заработком пиратство. Красное море представляет собой емкость с двумя выходами, поэтому не менее ценным, чем Суэцкий канал, является и Аденский пролив, по которому все грузы входят в море. А он находится между Йеменом и Сомали. Поэтому в условиях разрухи, вызванной гражданской войной многочисленные маленькие банды, которые образовались в Сомали просто не могли не воспользоваться такой возможностью. Пиратство было примитивным, поскольку выше указывалось, что на африканских берегах Красного моря более или менее качественное вооружение было доступно только Египту. Пороте для терроризирования и грабежа незащищенных гражданских судов хватало и шлюпки с автоматами Калашникова. Конечно все закончилось, когда навести порядок на такой важной транспортной артерии приплыли боевые корабли. Другой вопрос, что большинство из них так и осталось в регионе уже после нивелирования риска пиратства в конце 2000-х. Так возможно борьба с пиратством была лишь поводом?

В регионе в рамках различных военных миссий размещено около 40 тысяч миротворцев ООН. Однако ключевую роль сейчас играют вооруженные силы отдельных стран, в основном не местных. Борьба с пиратством стала прекрасной возможностью создать свое присутствие в регионе для США, КНР и других меньших государств. Позже со вспышкой гражданской войны уже на азиатском берегу Красного моря в Йемене, сюда стали протягивать руки Турция, Иран и Объединенные Арабские Эмираты. Бороться в регионе есть за что. Территории Красного моря и его берегов чрезвычайно богаты полезными ископаемыми. Например, на территории Сомали разведаны залежи нефти объемом более 110 млрд баррелей. Важным активом является земля, которую активно скупают иностранные компании, связная инфраструктура и тому подобное. В совокупности с фактическим отсутствием государственности на этих землях — эти запасы природных ресурсов являются лакомым куском для многих на этой планете.

Интересно, что в этом формате все противостоят (пока не воюют) всем. Каждая из сторон имеет свои стратегические интересы, ни одна из них не готова ими. Иногда стороны объединяются в ситуативные союзы. Таким в 2017 году стал альянс Турции и Катара против Объединенных Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии. Такой весомый геополитический игрок как США, которые с 2008 года разместили в регионе около 4 тысяч военнослужащих (две постоянные военные базы в Джибути и временные опорные пункты в Сомали), в этой схватке пытаются соблюдать нейтралитет, поскольку у Вашингтона есть стратегические интересы как в сотрудничестве с Эр-Риядом, так и Анкарой. Однако полностью держаться в стороне от событий в Красном море они не намерены. В 2022 году на базе Пятого флота США была создана новая оперативная группа, которая должна возглавить миссию по патрулированию вод Красного моря в составе 34 государств.

Африканский берег — скопление военных баз

В Джибути разместила свою военную базу (пиковая численность войск составляла 26 тысяч человек) и Китайская народная республика. По мнению индийского международного обозревателя Санкалпа Гурджара, Китай оценил все преимущества наличия военной базы на континенте при проведении эвакуаций своих граждан и ресурсов из Ливии в 2011 году и Йемена в 2015 году. Также Пекин вынужден защищать свои инвестиции на континенте. Суть его политики в Африке заключается в предоставлении кредитов под залог ценных ресурсов. В случае банкротства потребителя китайского кредита КНР получает контроль над залоговым имуществом — это могут быть полезные ископаемые, стратегическая инфраструктура и тому подобное. Понятно, что военная сила при такой политике вещь необходимая.

Все эти факторы поспособствовали тому, что страны африканского берега Красного моря в течение последних десяти лет стали местом размещения многочисленных иностранных баз. Именно владельцы баз и диктуют условия и пытаются создать благоприятный инвестиционный климат для своих компаний. Здесь переплелись инвестиционные проекты американских компаний, благотворительные проекты фондов Саудовской Аравии и ОАЭ, инфраструктурные проекты Турции, китайского BRI и попытки взять под контроль месторождения полезных ископаемых печально известной российской ЧВК "Вагнер".

Как видно на карте, наибольшая плотность иностранных военных баз — в Джибути. Причем базы разных стран иногда находятся в зоне видимости друг друга.

Фокус писал, что свою базу на Красном море планирует открыть и РФ. Однако этот проект сейчас находится на стадии переговоров с суданскими властями, перспективы которой довольно туманны.

Победитель получит все

Регион Красного моря стал полем битвы региональных и мировых держав и имеет шансы превратиться в конфликт или даже войну всех против всех. Ведь тот, кто одержит победу в этих чрезвычайно сложных хитросплетениях международной политики, в конце концов получит все — контроль и, соответственно дивиденды из упомянутых выше проектов и ресурсов. События в Красном море в очередной раз показывают как богатый ресурсами регион становится полем противостояния могущественных мировых держав и местным народам, проживающим на этой территории в этом геополитическом театре часто просто не находится ролей и им остаются довольствоваться статусом декораций.

Важно

Не только "Восток-Запад". Что Украина может предложить странам Глобального Юга