Воздушная мощь и срыв логистики: как свести на нет преимущество обороняющегося

8 октября 1973 года Армия обороны Израиля начала крупную контратаку на египетские позиции на Синае, возглавляемую тремя бронетанковыми бригадами. Израильское командование рассчитывало повторить быструю победу над египтянами в 1967 году, но их ждало разочарование. Египетские войска применили новую тактику и оружие, в том числе советскую противотанковую ракету AT-3 Sagger, отразив атаку израильтян с большими потерями для последних.

Противостояние израильских бронетанковых сил и противотанковых ракет во время войны Судного дня привела многих наблюдателей к выводу, что баланс сил снова сместился в пользу обороняющейся стороны. Однако вместо того, чтобы смириться с тупиковой ситуацией, американские военные учли уроки войны Судного дня, добиваясь тесного взаимодействия между наземными и воздушными силами, чтобы преодолеть преимущество обороняющейся стороны. Результат был поразительным: американские военные разгромили Ирак в войне в Персидском заливе 1991 года, изгнав иракские войска из Кувейта.

Фокус перевел новую статью Джона Р. Маузера о том, как сорвать вражескую логистику и роль воздушных сил в них. В текст вошли также некоторые наблюдения касательно российско-украинской войны.

Споры о будущем войны ведутся испокон веков, как и сами войны. Тем не менее, эксперты и аналитики слишком часто и охотно объявляют систему вооружения устаревшей только из-за того, что обороняющийся придумал способы противодействия оружию, которое когда-то было революционным и передовым. Дискуссии вокруг вторжения в Украину вновь привлекли внимание к будущему войны.

Многие аналитические материалы об этом конфликте подчеркивают предполагаемое превосходство обороняющейся стороны, когда она вооружена высокоточным оружием вроде ракет Javelin или беспилотников Bayraktar. Еще до конфликта Т. X. Хаммес предсказал, что новое оружие будет способствовать тактической обороне в войне. Дэвид Джонсон развил идею Хаммеса, утверждая, что неспособность России захватить Киев предвещает эпоху военных операций с преобладанием обороны на оперативном уровне. Такие уважаемые комментаторы, как Филлипс О'Брайен, уверены, что новое высокоточное оружие сделало большинство прежних наступательных военных возможностей устаревшими. По мнению этих аналитиков, мы наблюдаем сейсмический сдвиг в характере войны в сторону усиления обороноспособности.

Подобные утверждения о том, что новые технологии радикально изменили баланс наступления и обороны в военных действиях, являются ошибочными. Обороняющиеся стороны обладали преимуществами задолго до появления высокоточного оружия. За обороняющимися – второй ход, и они могут подождать, чтобы увидеть диспозицию атакующего, прежде чем направить свои резервы в контратаку. Это структурное преимущество в информированности означает, что при прочих равных условиях обороняющиеся лучше используют оперативную мобильность для концентрации сил в решающий момент. Новые технологии могут дополнять эти большие преимущества обороняющихся, но они не нарушили общий баланс.

Заявления о новой революции в обороне вводят в заблуждение, поскольку они не обращают внимания на долгую историю преодоления атакующими этих преимуществ с помощью совместных операций, особенно эффективного использования воздушной мощи для перехвата в поддержку надводных сил. Как в наступлении, так и в обороне, пресечение способности противника к оперативному маневрированию имеет решающее значение для успеха на поле боя. То, что Россия не смогла провести эффективную кампанию, используя воздушную мощь, не отменяет полезности воздушных сил в будущем для поддержки наземных наступательных операций. Действительно, недавние успехи Украины в отвоевывании территории у России на поле боя указывают на то, что наличие возможности наносить удары далеко за оборонительными линиями противника и перехватывать его силы все еще позволяет проводить эффективные наступательные маневры, даже – и особенно – в мире высокоточного оружия.

Поэтому война в Украине должна подтвердить веру в важность совместной воздушно-наземной обороны и побудить Соединенные Штаты еще больше стремиться к ее осуществлению. Построение будущей политики безопасности на основе предположения о преимуществе обороняющегося в будущих конфликтах – это рецепт поражения в войне противника, способного эффективно наносить дальние удары, чтобы не дать обороняющемуся сконцентрироваться для контратаки. Эффективные совместные операции могут обеспечить локальное преимущество как атакующему, так и обороняющемуся. Таким образом, успех в наступлении или в обороне будет зависеть от сохранения оперативной мобильности при одновременном лишении противника этой мобильности.

Превосходство обороны

Трудности осуществления атаки на противника привлекали внимание военных мыслителей с древних времен. Атаковать противника становилось все сложнее по мере повышения оперативной мобильности сил. Когда одна сторона намного мобильнее другой, она получает значительное преимущество, но по мере повышения общей мобильности всех сторон преимущество переходит к обороняющейся стороне. Прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц был одним из первых, кто признал критически важную связь между мобильностью и оборонительным преимуществом. В то время как многие его современники пытались объяснить ранние военные успехи Наполеона Бонапарта, самого Клаузевица интересовало, почему завоевания в поздних наполеоновских кампаниях давались с таким трудом. Он писал:

"Есть только один пункт, который, на первый взгляд, противоречит сам себе и, являясь одним из самых важных пунктов обороны, тем более нуждается в дальнейшей разработке: это то, как точно поразить центр тяжести противника. Если обороняющийся достаточно рано узнает, по каким дорогам будет наступать противник и на каких из них будет находиться ядро его сил, он сможет противостоять ему там… В то время как оборона может предвидеть нападение путем общих мер предосторожности… обороняющийся также обладает неотъемлемым преимуществом перед наступающим — возможностью нанести ответный удар. Наступление крупных сил на вражескую территорию требует существенных приготовлений, таких как создание запасов продовольствия, снабжения, снаряжения и т.д. Это займет достаточно много времени, чтобы дать обороняющемуся время на собственные приготовления".

Клаузевиц пришел к известному выводу, что обороняющийся находится в более сильной позиции: его сила заключается прежде всего в информационном преимуществе над атакующим. Нападение требует активного сосредоточения сил и их направления на цель по определенным направлениям. Обороняющийся может подождать, чтобы узнать общую диспозицию атакующих сил и сконцентрировать свои собственные силы соответствующим образом. Ни одна из сторон никогда не обладает полной информацией, но в целом информация обороняющейся стороны о диспозиции атакующих сил будет результативнее и полнее. Это информационное преимущество становилось все более важным по мере повышения оперативной мобильности. Когда мобильность противника была низкой, внезапная атака могла застать цель врасплох до того, как обороняющаяся сторона успевала оправиться и сконцентрировать свои силы для ответного удара. Однако с ростом мобильности даже изначальная внезапность мало что даст атакующему, если обороняющийся бросит резервы на сдерживание атаки.

Поэтому, когда обе стороны обладают высокой мобильностью, обороняющаяся сторона получает непропорционально большую выгоду от умения использовать эту мобильность. Конечно, результаты войны всегда определяются многими факторами, включая численность и моральный дух противоборствующих сил, а также мастерство командиров в выборе направлений операций или обмане противника. Невероятно эффективные вооруженные силы или особенно умелое руководство могут в некоторых случаях свести на нет преимущества обороняющейся стороны в информации и мобильности. Эффективность украинских сил и руководства, несомненно, частично объясняет их недавний успех в наступлении против российских войск под Харьковом.

На практике, однако, информационные преимущества мобильных оборонительных сил всегда очень велики. В Европе изменения в сфере транспорта и логистики ускорялись в течение 19 века с развитием более совершенных автомобильных перевозок и железнодорожных систем, в то время как электронные коммуникации сократили возможности для внезапности. Пруссия, раньше всех применившая эти технологии в военных целях, получила некоторые преимущества в наступлении в 1860-х и 1870-х годах – это и привело многих наблюдателей к выводу, что высокомобильные силы облегчают атаку.

Противоположные примеры истощения на масштабных полях сражений и безвыходного положения обороняющихся в ходе Гражданской войны в США, Русско-турецкой, Русско-японской и Балканской войн были в значительной степени проигнорированы. Когда другие европейские державы сравнялись с Пруссией в оперативной мобильности, наметился еще один крупный тупик.

Первая мировая война подтвердила наблюдение Клаузевица о том, что высокая оперативная мобильность обычно благоприятствует обороне. Как и в случае нынешней войны в Украине, жестокость Первой мировой войны привлекла внимание к новым видам оружия, таким как пулеметы и скорострельная артиллерия. Однако еще более важную роль сыграла способность обороняющихся перебрасывать резервы по железной дороге, чтобы остановить любые наступательные действия и лишая противника возможности создать достаточное превосходство в местах атаки. Даже изначально успешные наступления часто удавалось подавить благодаря потоку резервов, доставляемых на поле боя поездами. В результате противостояние заходило в тупик.

Таким образом, преодоление преимущества обороняющегося остается непреходящей проблемой. Тем не менее, способность обороняющегося реагировать обеспечивает долговременное информационное преимущество перед атакующим, которому приходится первым задействовать свои силы. Повышение оперативной мобильности только увеличило преимущество обороняющегося, позволяя ему быстро реагировать даже тогда, когда нападающий изначально достигает внезапности. В последние годы информационные технологии дают обороне еще больше преимуществ, усложняя для атакующей стороны решительное наращивание сил без предоставления обороняющейся стороне легкой цели для контратаки. Несмотря на то, что Россия застала Украину врасплох в ходе изначального наступления, украинские силы смогли быстро объединиться и парировать натиск России на Киев. Вполне естественно, что Хаммес, Джонсон и О'Брайен пришли к выводу об общем превосходстве обороняющихся.

Воздушная мощь и наступление

После Первой мировой войны военные всего мира искали способы вернуть атакующим мобильность на поле боя. Одним из самых важных мыслителей в англоязычном мире был Дж. К. Слессор – офицер Королевских ВВС во время Первой мировой войны. Вторя Клаузевицу, Слессор заметил, что общее превосходство обороняющихся, продемонстрированное в той войне, скорее всего, сохранится: это обусловлено способностью обороняющихся перебрасывать резервы к месту атаки.

Слессор увидел серьезный потенциал совместных действий авиации и сухопутных сил для наступательного движения. В то время как многие ранние теоретики воздушной мощи фокусировались на "стратегической" способности самолетов разрушать города противника и принуждать к капитуляции без конфронтации на поле боя, Слессора больше интересовало, как воздушные силы могут поддержать сухопутные силы, атакуя непосредственно резервы и средства мобильности противника. Обретение превосходства в воздухе и пресечение передвижения противника могут помочь атакующему прорваться через вражеские линии, поскольку обороняющийся не сможет адекватно реагировать, если его дорожная и железнодорожная система разрушена непрерывными воздушными атаками. В свою очередь обороняющаяся сторона, обладающая превосходством в воздухе, могла бы задушить любое наступление, лишив его снабжения, необходимого для поддержания движения вперед. Слессор предсказал, что совместное использование воздушных и наземных сил окажется более важным в кампаниях будущего, чем исторические преимущества обороняющейся стороны. Та сторона, которая сможет лишить своего противника мобильности, используя авиацию как при наступлении, так и в обороне, сможет и сконцентрировать достаточно сил, чтобы одержать верх в решающий момент.

Идеи Слессора о совместных воздушно-наземных операциях, восстанавливающих мобильность атакующей стороны, были подтверждены опытом Второй мировой войны. Поддержка Люфтваффе сыграла важную роль в первых победах Германии в Польше, Норвегии и Франции. После вторжения Германии в Советский Союз меняющийся баланс сил на восточном фронте также отражал относительное равновесие в воздухе. Первоначальное немецкое наступление быстро достигло успехов в 1941 году, когда Люфтваффе обладали превосходством. Эти успехи быстро сменились поддержкой обычных наземных сражений, когда Красная Армия начала оспаривать у Германии господство в воздухе. К 1944 году, когда немецкая авиация потерпела крах, Красная Армия перешла в наступление. Упадок Люфтваффе был не случайностью, а скорее следствием стратегии западных союзников, направленной на уничтожение немецкой воздушной мощи путем налетов бомбардировщиков. Превосходство в воздухе послужило предпосылкой для вторжения союзников во Францию и последующего уничтожения немецких войск как на востоке, так и на западе.

Способность авиации поддерживать быстрые наступательные действия сохранилась и после Второй мировой войны. Американская воздушная мощь сыграла решающую роль в сдерживании Северной Кореи, сведя на нет ее успехи летом и осенью 1950 года. Превосходство Израиля в воздухе сыграло решающую роль в быстрых успехах в Шестидневной войне 1967 года. В начале войны Судного дня 1973 года израильские войска испытывали трудности, но по мере того, как соотношение сил изменилось в пользу Израиля, израильская армия вновь перешла в наступление. Иракские военные вели восьмилетнюю войну на истощение против Ирана, в которой ни одна из сторон не захватила контроль над воздушным пространством. Эти же иракские военные были полностью уничтожены за несколько недель во время "Бури в пустыне", когда воздушные атаки под руководством США сыграли решающую роль в уничтожении иракского сопротивления. Воздушные кампании под руководством американцев неоднократно помогали сухопутным войскам отвоевывать территории у решительно настроенных противников в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии.

Хотя со времен Слессора война существенно изменилась, никакие новые технологии пока не опровергли его основные идеи о роли воздушной мощи в поддержке наземных маневров. Хотя средства противовоздушной обороны усовершенствовались, совершенствовались и методы их поражения. Таким образом, превосходство в воздухе по-прежнему является ценным активом для объединенных сил. Аналогичным образом, развитие высокоточного оружия и сетевых датчиков только расширило возможности для атак на логистику и резервы противника в глубине его территории – этими возможностями может воспользоваться как атакующая, так и обороняющаяся сторона.

Несмотря на длительное превосходство наземной обороны, атакующим удавалось захватывать инициативу, используя совместные воздушно-наземные операции для подрыва резервов обороняющейся стороны. Случалось и обратное, когда атакующие с трудом сохраняли наступательный натиск из-за превосходства в воздухе своего противника, как показали неудачи немецких, китайских и вьетнамских сил перед лицом американской воздушной мощи в операциях Overlord, Strangle и Commando Hunt. Таким образом, общее преимущество обороняющейся стороны в информации и мобильности в значительной степени зависит от способности захватить и использовать превосходство в воздухе для поддержки наземных операций. Только когда ни одна из сторон не может эффективно блокировать оперативную мобильность другой стороны, общее превосходство обороняющегося вновь обретает актуальность. С учетом этого подхода мы можем лучше понять, что происходит сегодня в Украине.

Наблюдения из Украины

Освещение событий сосредоточено на украинском оружии, но мало внимания уделяется оперативному уровню обороны Украины. Составить карту текущего конфликта довольно сложно, но предварительный обзор показывает, что украинские силы ушли далеко вперед. Они были неудачно расположены, чтобы встретить первое российское наступление, достигшее определенной степени неожиданности. В первые несколько дней войны произошла обширная передислокация украинских сил, чтобы те соответствовали российским линиям наступления. К концу марта концентрация украинских сил особенно возросла вокруг Киева. По мере того, как русские передислоцировались на восток и юг, украинские силы также концентрировались, чтобы встретить эти новые линии наступления. Совсем недавно украинские силы сосредоточились на слабозащищенных участках под Харьковом перед самим началом наступления. Таким образом, мы видим, что украинские силы пользуются преимуществом обороняющейся стороны, которое заключаются в реактивном маневрировании, быстром сосредоточении против атакующей стороны и использовании преимущества Киева в районах за линией фронта.

Мы также знаем, что Россия не смогла добиться достаточного превосходства в воздухе, чтобы лишить Украину оперативной мобильности. В то время как российские военные в общем показали неудовлетворительные результаты по всем направлениям, российские военно-воздушные силы проявили себя особенно удручающе. Украинцы использовали свои воздушные и противовоздушные средства, чтобы лишить Россию легкого доступа к воздушному пространству Украины, но проблема, похоже, заключается в том, что российские военные даже не планировали захватить превосходство в воздухе или произвести перехват украинских сил. В результате Украина получила преимущество в мобильности, поскольку России с трудом удается наносить удары по ее линиям снабжения. За первоначальной волной российских воздушных и ракетных атак не последовало эффективной кампании по уничтожению украинских ВВС, подавлению украинской ПВО и пресечению передвижения украинских сухопутных войск от фронта. Возможно, конкретные виды применяемого оружия и являются новыми, но неубедительный оперативный результат не сильно отличается от Первой мировой войны или ирано-иракской войны.

Хотя Украина не смогла добиться классического превосходства в воздухе над российскими войсками, ее нынешнее контрнаступление еще раз демонстрирует важность совместного перехвата для обеспечения успешных наступательных операций. Ракеты большой дальности, такие как американские HIMARS, в сочетании с БПЛА малой и средней дальности позволили Украине наносить глубокие удары по российским войскам, лишая их способности снабжать свои силы и маневрировать резервами для контратак. Многие из тех же видов оружия, которые были столь эффективны для противодействия наступлению российских войск в направлении Киева, были затем применены для пресечения оборонительных действий российских войск в направлении Харькова. Как далеко продвинутся украинские войска, пока остается неясным. Но какие бы новые уроки мы ни извлекли из войны в Украине, идея о превосходстве обороняющегося – явно не один из них.

Последствия для будущего

Оборона действительно имеет существенные преимущества, но они заключаются в превосходной способности собирать информацию о дислокации сил атакующей стороны и использовать эту информацию посредством оперативной мобильности. Довольно часто аналитики представляют себе обороняющегося неподвижным и ожидающим прибытия атакующего. Однако на практике эффективная оборона в значительной степени опирается на мобильные резервы для парирования атаки. При этом преимущество обороняющейся стороны заключается в том, что она может наблюдать за действиями атакующего, прежде чем предпринять свои собственные. Конечно, обороняющийся не всегда может реализовать это преимущество, но длинный список изнурительных затяжных кампаний прошлого века говорит о том, что на практике обороняющиеся часто эффективно встречают атакующего и сдерживают его продвижение. Учитывая размеры и мобильность вовлеченных сил, первоначальное вторжение России в Украину вполне могло бы провалиться, даже если бы ВСУ были вооружены оружием 50 или 100-летней давности. Гораздо большее значение для победы над российскими наступательными операциями имела способность Украины к маневрированию и массовые резервы.

Таким образом, преимущества обороняющейся стороны реальны, но все же относительны и зависят от мобильности, которая очень чувствительна к перебоям в результате действий противника. Высокоточное обычное оружие все чаще позволяет бойцам атаковать и нарушать оперативную мобильность друг друга, но это оружие применимо как к атакующим, так и к обороняющимся, а не является особым уделом обороняющихся. В будущей войне способность обороняющегося к сопротивлению будет в значительной степени зависеть от его способности снизить оперативную мобильность атакующего, сохранив при этом свою собственную. Если атакующий получит преимущество в этой борьбе, особенно в воздухе, то никакое оружие не поможет защитнику вовремя добраться до поля боя. Недавние наступательные успехи Украины указывают именно на это.

Понимание условий, в которых Украина добилась успеха на поле боя, имеет важные последствия для будущего планирования и развития сил других малых держав. Такая страна, как Тайвань, опасающаяся вести экономически эффективную оборону, все равно может закупить массу ракет и артиллерии меньшей дальности для самообороны. Такое оружие может оказаться эффективным при правильных обстоятельствах, как показал пример украинских войск. Однако большого количества высокоточного оружия малой дальности будет недостаточно для победы над противником, который может использовать дальнобойные воздушные и наземные огневые средства для поддержания собственной мобильности, одновременно лишая мобильности обороняющуюся сторону. Для эффективной обороны требуются силы, способные атаковать противника в глубине его территории, сохраняя при этом собственную мобильность.

Признание условности преимуществ обороны также может помочь нам лучше оценить те возможности, которых Соединенные Штаты должны добиться для своих собственных объединенных сил в будущем. Успех в будущем конфликте, будь то наступательный или оборонительный, будет в значительной степени зависеть от способности нарушить оперативную мобильность противника. Вместо того, чтобы смириться с тем, что в будущем наступление продолжит заходить в тупик, мы должны и далее делать упор на тесное взаимодействие воздушных и надводных сил для победы над противником в следующих войнах. Это включает в себя подготовку к правильному использованию превосходства в воздухе. В мире государств, обладающих ядерным оружием, ВВС в будущих войнах, скорее всего, будут поддерживать локальные действия, а не рисковать ядерной эскалацией, нанося независимые "стратегические" удары. Реальной целью будет обеспечение локального превосходства в воздухе для поддержки наземных сил путем пресечения линий мобильности и снабжения противника. Вторжение России в Украину доказывает риск неудачи, но не невозможность успеха.

Об авторе

Джон Д. Маурер – профессор стратегии и исследований в области безопасности Школы перспективных исследований воздушного и космического пространства (SAASS) Университета ВВС, и нерезидентный научный сотрудник Американского института предпринимательства (AEI). Его книга об американской ядерной стратегии и политике контроля над вооружениями Competitive Arms Control была недавно опубликована в издательстве Йельского университета.